должно для себя, мы знаем потому, что, только следуя этому закону, мы получаем наибольшее благо. То же, что, следуя этому закону, мы делаем и то, что должно [и] для всего человечества, мы знаем потому, что благо человечества в единении, а ничто не может по самому свойству своему так тесно и радостно соединять людей, как тот самый закон любви, который дает и высшее благо каждому отдельному человеку.
Вот все, что я хотел сказать.
Всей душой веря в то, что мы живем накануне всемирного великого переворота в жизни людей, и что всякое усилие для скорейшего разрушения того, что не может не быть разрушено, и скорейшего осуществления того, что не может не быть осуществлено, всякое усилие, хотя бы и самое слабое, содействует наступлению этого переворота, я не мог, доживая по всем вероятиям последние дни моей жизни, не попытаться передать другим людям эту мою веру.
Да, мы стоим на пороге совсем новой радостной жизни, и вступление в эту жизнь зависит только от нашего освобождения себя от все более и более мучающего нас суеверия необходимости насилия для совокупной жизни людей и признания того вечного начала любви, которое уже давно живет в сознании людей и неизбежно должно заменить отжитое и уже давно ненужное и только губительное для людей начало насилия.
Ясная Поляна.
5 Июля 1909 г.
Христианская вера — вся в любви. Все мы знаем это. И знаем не только потому, что это написано в книге Евангелии, но потому, что это написано в душах наших. Скажи о любви какому хочешь человеку: русскому, немцу, китайцу, японцу, индусу, скажи это вору, разбойнику, палачу, нет того человека, который бы не согласился с тем, что лучше жить людям по любви, чем так, как они живут теперь. И мало того, что каждый знает, что лучше жить по любви, чем во вражде и ненависти, каждый знает и то, что можно так жить.
Отчего же мы, христиане, не говорю уже про людей других вер, а мы, те самые христиане, которые, как все другие люди,
