о назначениях и производствах, о благодарности за смотр и, наконец, о донесении Воронцова о Хаджи-Мурате.
Николай слушал всё, держа своими большими белыми руками с одним золотым кольцом на безымянном пальце листы доклада и глядя[1] безжизненными глазами в лицо Чернышева.
— Подожди немного, — вдруг сказал он и закрыл глаза. — Ты знаешь?
— Знаю, Ваше Величество!
Чернышев знал, слышав это не раз от Николая,[2] что, когда ему нужно было решить какой либо важный вопрос, ему нужно было только сосредоточиться на несколько мгновений и что тогда на него находило наитие, и решение составлялось само собой,[3] самое верное,[4] и ему стоило только выразить его.[5] В сущности в эти минуты он думал только о себе, как бы ему[6] съиграть наиболее величественную роль. Так он и теперь решил дело об[7] офицере, в карауле которого бежал арестант. Он велел разжаловать его без выслуги в рядовые,[8] соблюдая, как он думал, необходимую законность, но[9] чтобы выказать свое великодушие, он прибавил: «определить на Кавказ, может заслужить».
Когда же дошло дело до Хаджи-Мурата, то Николай тотчас отнес выход Хаджи-Мурата к своей государственной мудрости. Хаджи-Мурат[10] перешел к нам, по его мнению, только потому, что исполнялся составленный им, Николаем, план медленного движения вперед, постепенного разорения аулов Чечни, истребления их продовольствия и вырубки их лесов. То, что план, составленный им перед назначением Воронцова в 1845 г., был совсем[11] не этот, а, что, напротив того, он тогда говорил, что надо одним ударом уничтожить Шамиля и тогда, по его повелению, была сделана несчастная Даргинская экспедиция, стоившая столько жизней,[12] нисколько не мешало ему быть уверенным,
- ↑ Зачеркнуто: осоловелыми
- ↑ Зач.: Павловича
- ↑ Зач.: неизменное и
- ↑ Зач.: и всегда
- ↑ Зач.: Так он решил вопрос о студенте, который должен был быть прогнан сквозь двенадцать тысяч. Так он решил еще нынче утром вопрос о двух миллионах ⟨государственных крестьян, которых он присвоил себе⟩ конфискованных, принадлежавших казненным и сосланным полякам, крестьян, приказав перечислить их из государственных в удельные, ⟨не забыв при этом написать генерал-губернатору держать это дело в тайне, чтобы не дать повода всяким вралям ложно перетолковывать это благодетельное для крестьян распоряжение.⟩
- ↑ Зач.: более
- ↑ Зач.: Хаджи-Мурате и вообще о кавказской войне. О Хаджи-Мурате он решил, что выход Хаджи-Мурата означает только то, что его, Николая Павловича, план войны на Кавказе уже начинает приносить свои плоды.
- ↑ Зач.: ⟨и полк он велел переименовать в Нежинский⟩
- ↑ Зач.: выказав
- ↑ Зач.: отдался русским очевидно
- ↑ Зач.: другой, чем теперь
- ↑ Зач.: он должен бы был забыть.
