Эта страница не была вычитана
в чехлах, две шашки и две бурки, очевидно только что снятые с гостей, висели на стене.[1] Это были очевидно горцы джигиты. Увидав Хаджи-Мурата, старик дед, сидевший против гостей, сделал внуку знак, чтобы он садился у двери. Хаджи-Мурат беззвучно сел у двери и стал слушать и смотреть на приезжих и на их оружие.[2] Говоривший, горец с чалмой на папахе, открыл на мгновение глаза, оглянул вошедшего и тотчас же опять закрыл их и продолжал горловым, медленным и торжественным голосом:[3] «мусульманин не может быть ничьим рабом, — говорил он, — а должен быть свободный человек.[4] Если же он покоряется кому нибудь, а особенно гяурам, он не мусульманин уже. И потому, ежели он находится во власти неверных, то первое дело[5] его, это хазават, война против гяуров. Если кто побоится,[6] тот проклят, и тому нет спасения. Мы все[7] гости на этом свете, все переселимся в настоящее наше место, и потому[8] ничего не бойтесь. Один мусульманин должен итти против десяти неверных и не поворачиваться спиной к неприятелю. Кто так будет поступать, тот будет святым и вкусит все наслаждения рая. Бойтесь только гнева божьего».[9]
Хаджи-Мурат слушал, но на него не столько действовала речь горца в чалме, сколько спокойно величавый вид того джигита мюрида в белой черкеске, который, одной рукой держась за серебряную рукоять кинжала, скрестив ноги,[10] неподвижно сидел подле хаджи, только изредка хмурясь и одобрительно кивая головой. В подтверждение того, что один мусульманин может итти против десяти неверных, хаджи указал на джигита и сказал:
— Вот он раз отбился от десяти солдат,[11] и уложил четырех, а сам остался невредим.[12]
- ↑ Зачеркнуто: Кроме гостей, в сакле сидело еще несколько молодых людей из Гоцатля.
- ↑ Зач.: Приезжий ⟨Хаджи⟩
- ↑ Зач.: «Магометанин не может быть ни ⟨магометанину потому⟩ ⟨говорит что⟩
- ↑ Зач.: говорил он, очевидно передавая речи своего учителя. Он говорит что
- ↑ Зач.: для мусульманина
- ↑ Зач.: или через деньги или посулы покорится неверным
- ↑ Зач.: говорит
- ↑ Зач.: говорит
- ↑ Зач.: Хаджи говорил всё это и еще многое, и говорил так значительно, и слова его так отвечали желаниям Хаджи-Мурата, скучавшего бесцветною, домашнею, рабочею жизнью, что он, жадно ⟨слушая хаджи, мечтал ⟨решил⟩ о том, как он бежит в горы и станет мюридом⟩ впивал в себя каждое его слово В особенности же, еще больше чем речь хаджи, действовало на Хаджи-Мурата
- ↑ Зач.: в обтягивавших его ступни красных чувяках
- ↑ Зач.: другой раз выручил трех пленных, третий раз убил восемь человек и
- ↑ Зач.: Джигит смотрел перед собой
441
