чугун, четвертый рубить деревья, тесать их, не имея даже малейшего понятия о назначении обрабатываемых ими предметов, то такое разделение труда не только не связывает между собою рабочих, но, напротив, разделяет их.
И потому при обобществлении орудий труда, если люди будут свободны, они усвоят только такое разделение труда, при котором благо этого разделения будет больше, чем то зло, которое оно будет причинять рабочему. А так как всякий человек естественно видит благо в расширении и разнообразии своей деятельности, то, очевидно, такое разделение труда, какое существует теперь, невозможно в свободном обществе.
А как только изменится теперешнее разделение труда, так уменьшится — и в очень большой степени — и производство тех предметов, которыми мы теперь пользуемся, и которыми (предполагается, что будет в социалистическом государстве) пользоваться всё общество.
Предполагать, что при обобществлении орудий производства останется то же обилие посредством принудительного разделения труда производимых предметов, — всё равно, как предположение о том, что при освобождении от крепостного права останутся те же домашние оркестры, сады, ковры, кружева, театры, которые производились крепостными. Так что предположение о том, что при осуществлении социалистического идеала все люди будут свободны и, вместе с тем, будут пользоваться всем тем или почти тем же, чем пользуются теперь достаточные классы, заключает в себе очевидное внутреннее противоречие.
Повторяется совершенно то же, что было во времена крепостного права. Как тогда большинство владельцев крепостных и вообще людей достаточных классов если и признавали положение крепостных не вполне хорошим, то предлагали для исправления его только такие изменения, которые не нарушали главных выгод помещиков, так и теперь люди достаточных классов, признавая положение рабочих не совсем хорошим, предлагают для исправления его только такие меры, которые не нарушают выгодного положения людей достаточных классов. Как тогда благорасположенный помещик говорил об отеческой власти и советовал, как Гоголь, помещикам быть добрее и заботливее
