Было 5 часовъ вечера, когда Нехлюдовъ пришелъ въ помѣщеніе политическихъ. Помѣщеніе это состояло изъ двухъ камеръ, одна мужская, другая женская. Обѣ были открыты, и всѣ собрались въ женской.
Въ узкой, аршинъ 8 ширины и 12 длины камерѣ, съ двумя окнами съ желѣзными рѣшетками, были въ два ряда нары и между нарами пустое пространство въ два аршина.[1] Передъ лампой и чашками на ящикѣ сидѣла Ранцева. Проходить на другую сторону стола можно было только черезъ нары.
На одной сторонѣ наръ къ углу лежалъ больной Семеновъ на подушкѣ и прикрытый пледомъ. Нехлюдовъ былъ пораженъ перемѣной къ худшему, происшедшей въ немъ. Въ серединѣ этой стороны наръ была настлана газетная бумага и на ней чайникъ, чашки, стаканы и ложка. По сю сторону лежала Марья Павловна ничкомъ, вытянувъ ноги съ толстыми икрами въ шерстяныхъ чулкахъ, которые она надѣла сухіе, снявъ размокшіе и сушившіеся и испускавшіе паръ у печки ботинки.
Вѣра Ефремовна сидѣла на другой сторонѣ наръ съ ногами и курила.
Маслова въ бѣлой кофтѣ, простоволосая и вся красная, развѣшивала мокрое платье.[2] Вильгельмсонъ раздувалъ печку, сидя на корточкахъ передъ заслонкой.[3] Новодворовъ въ красной рубахѣ сидѣлъ противъ Вѣры Ефремовны и набивалъ папиросы, безпрестанно взглядывая на красивую молодую фигуру миловидной Богомиловой, разчесывавшей свои до плечъ почти не заплетенные черные вьющіеся волосы. Набатовъ въ короткомъ полушубкѣ вошелъ вслѣдъ за Нехлюдовымъ съ большимъ чайникомъ горячей воды и, такъ какъ проходить на другую сторону можно было только черезъ нары, перелѣзъ черезъ ноги Марьи Павловны, лежавшія на дорогѣ, и поставилъ чайникъ.
— Ну, заливайте, а я молока добуду. Гдѣ у насъ бутылки? Здравствуйте, проходите, проходите въ нашъ монплезиръ, — обратился онъ къ Нехлюдову и тотчасъ же опять отворилъ дверь въ камеру къ уголовнымъ.
Комната[4] была вся полна парами отъ горячей воды и отъ мокрыхъ вещей и табачнымъ дымомъ. Изъ сосѣдней камеры слышались несмолкаемый гулъ арестантовъ съ подъигрываніемъ цѣпей, разнообразившіеся взрывами крика или хохота.
- ↑ Зачеркнуто: Въ этомъ пустомъ пространствѣ стоялъ столь, на столѣ стояла лампа съ однимъ стекломъ.
- ↑ Зач.: Ранцева, какъ старшая, естественно и привычно сидя передъ самоваромъ, перемывала и перетирала чашки.
- ↑ Зач.: и, какъ только вошелъ Нехлюдовъ, взглянулъ на Маслову, и Маслова отвѣтила ему взглядомъ.
- ↑ Зач.: освѣщалась лампой безъ втораго стекла.
