ужасные по своей жестокости поступки арестантовъ, совершенно не свойственные русскому, какъ онъ понималъ его, да и вообще всякому человѣку. Онъ видѣлъ, какъ среди арестантовъ уважалось только то, что обыкновенно презирается: уважались обманъ, ложь, жестокость, насиліе. Онъ видѣлъ нетолько то, какъ арестанты, здоровые, сильные, на тѣсныхъ этапахъ хвалились тѣмъ, что захватывали лучшія мѣста, а больные чахоточные оставались подъ дождемъ, но видѣлъ, какъ[1] арестантъ, сломавшій два ребра мужу, заступившемуся за жену, пользовался сочувствіемъ всѣхъ присутствовавшихъ при дракѣ; видѣлъ страшное безстыдство женщинъ, которыя гордились и хвастались своимъ развратомъ. Видѣлъ ужасныя сцены всякаго, самаго противуестественнаго разврата, узаконеннаго и одобряемаго общественнымъ мнѣніемъ острога. Мало того, острожные люди, очевидно, гордились, хвастались своими дурными поступками.
Нехлюдовъ понялъ теперь то, чего не могъ онъ понять[2] прежде: отчего происходила та спокойная самоувѣренность, самодовольство даже, съ которымъ совершались этими людьми самые ужасные, безчеловѣчные поступки.[3] Происходило это отъ того, что кромѣ внутреннихъ поступковъ, которые совершаетъ каждый человѣкъ для удовлетворенія своихъ физическихъ и духовныхъ потребностей,[4] есть еще большое количество поступковъ, которые каждый человѣкъ совершаетъ для того, чтобы получить одобреніе другихъ людей. И это одобреніе другихъ людей также необходимо людямъ, не достигшимъ высшей степени нравственности, какъ вода, какъ пища. Только человѣкъ, стоящій нравственно очень высоко, можетъ обойтись безъ этаго одобренія людей. Обыкновенные же люди нуждаются въ этомъ одобреніи, не могутъ жить безъ него. Чѣмъ лучше, естественнѣе, свободнѣе жизнь человѣка, тѣмъ большее число поступковъ онъ совершаетъ для удовлетворенія своихъ и другихъ людей потребностей, и, напротивъ, чѣмъ хуже, исскуственнѣе, несвободнѣе живетъ человѣкъ, тѣмъ большее количество поступковъ
- ↑ Зачеркнуто: изъ за рѣшетки арестанты разбивали въ кровь лица другъ другу, и начальники дѣлали тоже безъ всякой причины;
- ↑ Зач.: въ Масловой, когда узналъ ее въ острогѣ, того, что она могла не только быть спокойной, но даже самодовольной, какъ будто гордящейся передъ другими; понялъ теперь, что человѣку надо жить, т. е. дѣйствовать, а жить и дѣйствовать можетъ человѣкъ только тогда, когда увѣренъ, что онъ дѣйствуетъ хорошо. Для того же, чтобы быть увѣреннымъ, что дѣйствуешь хорошо, когда дѣйствуешь дурно, надо опредѣлять доброту своихъ поступковъ не внутреннимъ голосомъ разума и совѣсти, a сужденіями людей. Для того же, чтобы сужденія людей одобряли дурные поступки, надо сближаться, держаться въ атмосферѣ людей одинаково дурно поступающихъ и выработавшихъ оправданія своимъ дурнымъ поступкамъ. У арестантовъ же, кромѣ того, оправданіемъ дурныхъ поступковъ было то насиліе, которому они подверглись.
- ↑ Зач.: Люди эти какъ будто гордились тѣмъ, что они украли, обманули, избили другаго человѣка.
- ↑ Зач.: ѣды, движенія, мысли, слова,
