и что лучше тех товарищей, которые у меня были, я не желал иметь. Но он не хотел верить мне.
— Ну, вы это так говорите, — продолжал он, — а отсутствие женщин, т. е. я разумею femmes comme il faut,[1] разве это не ужасное лишение? Я не знаю, что бы я дал теперь, чтоб только на минутку перенестись в гостиную и хоть сквозь щелочку посмотреть на милую женщину.
Он помолчал немного и выпил еще стакан чихиря.
— Ах, Боже мой, Боже мой! Может, случится еще нам когда-нибудь встретиться в Петербурге, у людей, быть и жить с людьми, с женщинами. — Он вылил последнее вино, остававшееся в бутылке, и, выпив его, сказал: — Ах, pardon, может быть, вы хотели еще, я ужасно рассеян. Однако я, кажется, слишком много выпил et je n’ai pas la tête forte.[2] Было время, когда я жил на Морской au rez de chaussée,[3] y меня была чудная квартирка, мебель, знаете, я умел это устроить изящно, хотя не слишком дорого, правда: mon père дал мне фарфоры, цветы, серебра чудесного. Le matin je sortais, визиты, à 5 heures régulièrement[4] я ехал обедать к ней, часто она была одна. Il faut avouer que c’était une femme ravissante![5] Вы ее не знали? нисколько?
— Нет.
— Знаете, эта женственность была у нее в высшей степени, нежность и потом что за любовь! Господи! я не умел ценить тогда этого счастия. Или после театра мы возвращались вдвоем и ужинали. Никогда с ней скучно не было, toujours gaie, toujours aimante.[6] Да, я и не предчувствовал, какое это было редкое счастье. Et j’ai beaucoup à me reprocher перед нею. Je l’ai fait souffrir et souvent.[7] Я был жесток. Ах, какое чудное было время! Вам скучно?
— Нет, нисколько.
— Так я вам расскажу наши вечера. Бывало, я вхожу —
- ↑ [порядочных женщин,]
- ↑ [и у меня слабая голова.]
- ↑ [в нижнем этаже,]
- ↑ [Утром я выезжал, ровно в 5 часов]
- ↑ [Надо признаться, что это была очаровательная женщина!]
- ↑ [всегда веселая, всегда любящая.]
- ↑ [Я за многое упрекаю себя перед нею. Я ее часто заставлял страдать.]
