въ особенностяхъ нарушенія цѣльности душевной дѣятельности: одно вещество нарушаетъ одну сторону душевной дѣятельности, другое — другую; но всѣ одинаково нарушаютъ нормальность этой дѣятельности, а потому всѣ одинаково достигаютъ цѣли скрыть отъ человѣка требованія его сознанія. Я не испыталъ дѣйствія морфина, опіума, хашиша и могу судить о дѣйствіи ихъ только по тому, что слышалъ и читалъ, а потому и мнѣнiе мое о томъ, на какую сторону душевной дѣятельности дѣйствуютъ морфинъ, опіумъ, хашишъ, я высказываю только какъ предположеніе, тогда какъ дѣйствіе алкоголя и табаку, которое я испыталъ на себѣ и постоянно наблюдаю, я утверждаю, какъ несомнѣнное данное опыта и наблюденія, всегда могущее быть провѣреннымъ и подтвержденнымъ. Дѣйствіе морфина и опіума, мнѣ кажется, состоитъ преимущественно въ уничтоженіи въ человѣкѣ сознанія его физической слабости, дѣйствіе хашиша — въ уничтоженіи руководителя воображенія. Такъ я предполагаю. Дѣйствіе же алкоголя состоитъ въ уничтоженіи сознанія чувства хорошаго и дурнаго; табака — въ уничтоженіи сознанія разумнаго и безсмысленнаго. Опіумъ и морфинъ уничтожаютъ, какъ бы, совѣсть тѣла, хашишъ — совѣсть воображенія, алкоголь — совѣсть чувства, табакъ — совѣсть ума. —
О морфинѣ, опіумѣ, хашишѣ я предполагаю, но о винѣ и табакѣ я утверждаю. Утверждаю, что вино лишаетъ человѣка совѣсти, табакъ — разума.
К главе II.
⟨Такъ что не въ однихъ тѣхъ случаяхъ, когда нужно выпить для храбрости, чтобъ поѣхать къ женщинамъ, украсть, убить, одурманиваніе виномъ заглушало совѣсть. Оно заглушаетъ ее всегда⟩ и тогда, когда подъ вліяніемъ его ⟨не совершается особенно рѣзкихъ, нарушающихъ порядокъ жизни поступковъ, и совѣсть заглушается нетолько тогда,⟩ когда человѣкъ напьется до того, что шатается и путается языкомъ, но и тогда, когда ⟨человѣкъ пьетъ свою постоянную и умѣренную порцію. Едва ли даже не полнѣе при умѣренномъ и постоянномъ употребленіи. При сильномъ пьянствѣ, напримѣръ, бываетъ просвѣтъ, во время котораго человѣкъ можетъ одуматься. При умѣренномъ и постоянномъ употребленіи ихъ нѣтъ. Напрасно думаютъ, что дѣйствіе вина прекращается черезъ 3—4 часа, дѣйствіе его на душевное состояніе продолжается не менѣе сутокъ, доказательствомъ чего служитъ такъ называемое похмѣліе.
Одинъ хмѣль не успѣетъ пройти до половины, какъ напускается уже другой. Въ промежуткахъ же подбавляются пріемы табачнаго дурмана, такъ что умѣренно пьющіе и курящіе люди живутъ постоянно съ подавленной, недѣйствующей совѣстью.⟩
