Григорий Михайлыч, проходу от него нету. Тоже и этот... знаете? Они думают, что у меня души нет, что я только им для забавы далась...
Умница, хвалю! Ну, так что же?
Да Семен писал отцу, а он, отец-то, нынче меня увидал, да сейчас и говорит: избаловался, — про сына-то. Федор Иваныч! (Кланяется.) Будьте мне заместо отца, поговорите с стариком, с Семеновым отцом. Я бы их в кухню провела, а вы бы зашли, да и поговорили старику.
Это сватом я, значит, буду? Что ж, можно.
Федор Иваныч, голубчик, будьте заместо отца родного, а я век за вас буду Бога молить.
Хорошо, хорошо; пройду ужо. Обещаю, так сделаю. (Берет газету.)
Второй отец мне будете.
Хорошо, хорошо.
Так я буду в надежде... (Уходит.)
А ласковая девочка, хорошая. А ведь сколько их таких пропадает, подумаешь! Только ведь промахнись раз один — пошла