же будет еще лучше, совсем хорошо», восходящая к фразе автографа: «теперь не будет и будет еще лучше, совсем хорошо».
Во фразе «Он остановился и привстал в ужасе на постели», стр. 114, строка 29, в тексте «Образования», как и в автографе, отсутствуют слова «в ужасе», также очень согласующиеся с контекстом.
Во фразе: «Одно было спасение: не показывать людям того, что он знает, что нет бога и суда, а напротив, внушать им, что есть бог, что есть суд», стр. 116, строки 35—37, в тексте «Образования» вместо: «что есть бог, что есть суд» напечатано, как и в автографе: «это всеми силами». Очевидно, что второе чтение менее удачно, так как оно двусмысленно: если его толковать буквально, то смысл фразы таков, что Трофим Семенович старался внушать людям, что нет бога и суда, т. е. как-раз обратный тому, какой вкладывается в эту фразу автором.
Так же двусмысленна фраза текста «Образования» и автографа: «Другое дело его было то, чтобы обманывать людей и внушать им то, что есть бог, есть добродетель, есть суд божий», заменившая собой фразу в тексте сборника «Памяти В. Г. Белинского»: «второе, внушал людям, что есть бог, суд божий», стр. 117, строки 21—22. Двусмысленность первой фразы в том, что она может быть понята так, что сам автор, а не Трофим Семенович считал обманом утверждение существования бога и т. д.
Вместо фразы, читаемой в тексте сборника «Памяти В. Г. Белинского»: «Страдания его были, главное, в том, что жизнь его — он чувствовал — была испорчена страхом, который обуял его, а исправить ее он никак не мог, никак не мог освободиться от страха, а между тем то, чего он боялся, надвигалось всё ближе и ближе», стр. 117, строки 30—34, в тексте «Образования» и автографа читаем: «особенно были велики его страдания тем, что он не мог ждать от них облегчения и в смерти. Он мучился, страдал сам, не зная зачем, и всё-таки боялся смерти, потому что знал, что после смерти ничего не будет, окончится его жизнь навсегда, и поправить эту жизнь он не мог ни в жизни ни в смерти». Очевидно, что первая фраза по своему смыслу логичнее связана со всем контекстом рассказа, чем вторая.
Наконец, отметим чисто стилистические варианты текста сборника «Памяти В. Г. Белинского» сравнительно с текстом «Образования», свидетельствующие о том, что в первом тексте была проделана работа по исправлению и улучшению неудачных или сомнительных стилистических оборотов.
«Я боролся — убил купца; мне нужна была его смерть, и я взял его жизнь», стр. 114, строки 26—27, вместо: «Я боролся; мне нужна была их смерть, и я взял их жизнь».
«и он был бы хозяином»; стр. 115, строки 2—3, вместо: «и он бы был хозяин».
«на дне было что-то белое», стр. 115, строка 19, вместо: «на дне было белое».
«сказал он и вылил воду; затем пошел к рукомойнику и выпил воды оттуда», стр. 115, строки 20—21, вместо: «сказал он и вылил воду и пошел к рукомойнику и выпил воды оттуда».
«и проспал так долго», стр. 116, строка 4, вместо: «и проспал так поздно».
