2) Христос, кроме прямого своего значения помазанника, имеет весьма много определений, которые можно видеть во всех евангельских лексиконах и церковных сочинениях, но все эти определения имеют недостаток неясности и туманности, а между тем здесь Иисус говорит о чем-то определенном.
У Иоанна IV, 25: Самарянка сказала Иисусу: знаю, что придет мессия, называемый Христос, и когда придет, то возвестит нам всё благо; 26. — И сказал Иисус: это я, тот, что говорю с тобой, возвещаю всё благо.
В другой раз Иисус, узнав у учеников, что они признают его за Христа, подтвердил это, Мф. XVI, 15:
Λέγει αὐτοῖς Ὑμεῖς δὲ τίνα με λέγετε εἶναι; 16. Ἀποϰριϑεὶς δὲ Σίμων Πέτρος εἶπε Σὺ εἶ ὁ Χριστὸς ὁ υἱὸς τοῦ θεοῦ τοῦ ζῶντος; (Mp. VIII, 29: Ἀποϰριϑεὶς δὲ ὁ Πέτρος λέγει αὐτῷ Σὺ εἶ ὁ Χριστός; Лк. IX, 20: Ἀποϰριϑείς δὲ Πέτρος εἶπε Τὸν Χριστὸν τοῦ θεοῦ).
Вот два места во всех 4-х Евангелиях, в которых Иисус называет себя Христом. В остальных же местах как бы не то, что не хочет, а не может называть себя Христом. Он, очевидно, называет себя Христом, но только в одном известном смысле.
Во всех списках, где говорится о Христе, видна эта борьба Иисуса со своими слушателями; они хотят понять его Христом в смысле человека, сына Давида, имеющего прийти в известное время, а он восстановляет другое понятие Христа, не зависящее от времени. Только самарянке, которая сказала: «Христос возвестит нам истинное благо», и Петру, сказавшему, что Христос — сын Бога жизни, он сказал: да, я тот самый Христос, тот, кто возвестит благо, и тот, кто сын Бога жизни.
Во всех же других случаях он упорно отрицается от того, что он Христос, мессия, сын Давида.
Ин. X, 24. Ему говорят: не мучь нас, если ты Христос, скажи прямо; и он не отвечает, потому что, если он скажет прямо, как они хотят, он именно скажет не то, что он думает. Точно так же он не отвечает и на суде. Мало того, Мф. XVI, 20, он после того, как одобрил Петра за то, что тот признал его Христом в смысле сына Бога жизни, — он запрещает ученикам говорить, что он, Иисус, есть Христос. Он Христос в том смысле, что он учением о сыновности возвестил истинное благо. Но, как Иисус, он не Христос и запрещает ученикам говорить это кощунство. Поразительно недоразумение об учении Христа, начавшееся при его жизни, приведшее его на виселицу и продолжающееся
