Каждая беседа затеивается с того, что они спрашивают его доказательств законности его отрицания.
Οὐ Μωϋσῆς δέδωϰεν ὑμῖν τὸν νόμον; ϰαὶ οὐδεὶς ἐξ ὑμῶν ποιεῖ τὸν νόμον· Τί με ζητεῖτε ἀποϰτεῖναι;
|
Ин. VII, 19. Не дал ли вам Моисей закона?1 и никто из вас не поступает по закону. За что ищете убить меня? |
Не Моисей дал вам закон, и никто из вас не живет по закону; как же вы приговариваете меня к смерти? |
1) Предложение это никак не вопросительное. Иисус говорит: не Моисей научил вас закону Бога, и никто из вас не исполняет закона. Иисус говорит здесь о законе вечном, о котором он говорил в Нагорной проповеди. Он говорит: не Моисей дал вам закон, закон дан Богом, и вот, следуя закону Моисея, никто из вас не исполняет закона. И он спрашивает, на каком законе они основывают свое требование убить его.
Ἀπεϰρίϑη ὁ ὄχλος ϰαὶ εἶπε Δαιμόνιον ἔχεις· τίς σε ζητεῖ ἀποϰτεῖναι;
|
Ии. VII, 20. Народ сказал в ответ: не бес ли в тебе? кто ищет убить тебя?1. |
И на ответ сказал народ: ты бесишься. |
1) Слова: «кто хочет тебя убить» я выпускаю, потому что слова эти ничего не говорят и не вызывают никакого ответа на них Иисуса; они составляют противоречие и разрушают смысл первых слов: ты бесишься.
Ἀπεϰρίϑη Ἰησοῦς ϰαὶ εἶπεν αὐτοῖς Ἓν ἔργον ἐποίησα, ϰαὶ πάντες ϑαυμάζετε·
|
Ин. VII, 21. Иисус, продолжая речь, сказал им: одно дело1 сделал я, и все вы дивитесь. |
И на ответ сказал им Иисус: я сделал служение Богу единым, и вам это чудно. |
