Церковь понимает эти слова Иисуса всегда так, что Иисус велит верить в себя. Иисус ничего подобного не говорит, он увещевает их верить в то, что он говорит, и ответ иудеев показывает, что они и не думали понимать так Иисуса. Они говорят: ну вот, ты велишь верить в того, кого послал. Ну, что же ты делаешь?
Οἱ πατέρες ἡμῶν τὸ μάννα ἔφαγον ἐν τῇ ἐρήμῳ, ϰαϑώς ἐστι γεγραμμένον Ἄρτον ἐϰ τοῦ οὐρανοῦ ἔδωϰεν αὐτοῖς φαγεῖν.
Ин. VI, 31. Отцы наши ели манну в пустыне, как написано: хлеб с неба дал им есть.1 |
Отцы наши манну ели в пустыне, как и написано: хлеб с неба дал им есть. |
1) Для того, чтобы не спутаться в понимании дальнейших слов о поедании тела и крови сына человеческого, породивших столько идолопоклоннических объяснений, надо не выпускать из памяти смысл всей речи и помнить, что первая мысль учения Христа во время искушения в пустыне представилась ему в сравнении пищи земной с пищей Божией и что ἄρτος собственно не пища, а еда, поэтому имеет значение и пищи и питания. На искушение пищи он ответил себе, что не хлебом сыт человек, а исходящим из уст духом Божиим, т. е. не плотью. В разговоре с самарянкой он опять тем же образом выразил сущность своего учения (Ин. IV, 14): «Если бы ты знала дар Божий, то ты бы сама просила у меня пить не такой воды, как земная, от которой опять захочется пить, а такой, которая удовлетворяет вполне, после которой нет жажды». В Нагорной проповеди опять также в образе пищи он выражает то же, когда говорит, что душа больше пищи.
Ученикам он говорит: «моя пища творить волю пославшего меня и его дела».
Здесь речь начинается с того же. Иисус говорит: не заботьтесь о питании погибающем, т. е. не думайте, что хлеб, который вы кладете в брюхо, дает вам жизнь, а заботьтесь о питании не гибнущем, о разумении. Жизнь ваша есть разумение, а разумение