Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 22.pdf/557

Эта страница не была вычитана
— 2 —

смѣется: «ну-чтó», говоритъ, «медвѣдь тебѣ на ухо говорилъ?»

«А онъ сказалъ мнѣ, что — плохіе люди тѣ, которые въ опасности отъ товарищей убѣгаютъ».

ДУБЪ И ОРЕШНИКЪ.

Старый дубъ уронилъ съ себя жолудь подъ кустъ орѣшника. Орѣшникъ сказалъ дубу: «Развѣ мало простора подъ твоими сучьями? Ты-бы ронялъ свои жолуди на чистое мѣсто. Здѣсь мнѣ самому тѣсно для моихъ отростковъ, и я самъ не бросаю на земь своихъ орѣховъ, а отдаю ихъ людямъ»

«Я живу 200 лѣтъ», сказалъ на это дубъ, «и дубокъ изъ этого жолудя проживетъ столько-же».

Тогда орѣшникъ разсердился и сказалъ: «такъ я заглушу твой дубокъ, и онъ не проживетъ и трехъ дней». Дубъ ничего не отвѣтилъ, a велѣлъ расти своему сынку изъ жолудя.

Жолудь намокъ, лопнулъ и уцѣпился крючкомъ. ростка въ землю, а другой ростокъ кверху.

Орѣшникъ глушилъ его и не давалъ солнца. Но дубокъ тянулся къ верху и сталъ сильнѣе въ тѣни орѣшника. Прошло сто лѣтъ. Орѣшникъ давно засохъ, а дубъ изъ жолудя поднялся до неба и раскинулъ шатеръ на всѣ стороны.

ВОЛКЪ И ЯГНЕНОКЪ.

Волкъ увидалъ, — ягненокъ пьетъ у рѣки.

Захотѣлось волку съѣсть ягнёнка, и сталъ он къ нему придираться. «Ты,» говоритъ, «мнѣ воду мутишь и пить не даешь.»

562