Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 20.pdf/371

Эта страница не была вычитана

Ребенокъ кричалъ еще громче и злобнѣе, закатываясь и хрипя. Няня, махнувъ рукой, подошла къ нему и взяла на руки и, сунувъ соску, стала ходить, качая.

— Надо доктору сказать осмотрѣть кормилицу, — сказалъ Алексѣй Александровичъ.

— Несчастный ребенокъ, — сказала няня, шишикая.

— Давно вы его носили къ Аннѣ Аркадьевнѣ? — спросилъ Алексѣй Александровичъ.

— Да ужъ съ недѣлю будетъ. — Ребенокъ затихъ. — А можетъ, животикъ, — сказала няня.

— Да вѣдъ вамъ видно, есть ли молоко.

— Молока мало, точно.

«То ли было съ первымъ ребенкомъ, — думалъ Алексѣй Александровичъ. — Она и не видитъ его. Я долженъ заботиться объ его ребенкѣ».

Онъ вышелъ торопливо, не отвѣчая на вопросъ Сережи, можно ли[1] идти въ залу.

«Да, это не можетъ такъ продолжаться», думалъ онъ, но, выйдя въ столовую, онъ позвонилъ и велѣлъ пришедшему слугѣ послать за докторомъ, чтобы осмотрѣть кормилицу и ребенка. Ему не хотѣлось идти къ ней, не хотѣлось видѣть Княгиню Бетси; но онъ, сдѣлавъ усиліе надъ собой, пошелъ въ спальню, которая была для него самымъ труднымъ застѣнкомъ. Чтобы опять не подслушать невольно, онъ кашлянулъ, подходя къ двери, и вошелъ.

Анна въ сѣромъ халатѣ, съ заплетенными косами на головѣ, сидѣла на кушеткѣ. Въ похудѣвшемъ лицѣ ея странные глаза ея горѣли огнемъ, и лихорадочный румянецъ покрывалъ щеки. Какъ и всегда при видѣ мужа, оживленіе лица ея вдругъ изчезло, она опустила голову и безпокойно оглядывалась на Бетси и на Алексѣя Александровича, безпокоясь, очевидно о томъ, какъ они встрѣтятся. Алексѣй Александровичъ не видалъ Бетси послѣ своей поѣздки въ Москву. Бетси въ шляпѣ, гдѣ то на верху парившей надъ ея головой, какъ колпачокъ надъ лампой, и въ сизомъ платьи съ лиловыми, грубыми полосами на лифѣ съ одной стороны, а на юбкѣ съ другой стороны, вообще одѣтая по крайней послѣдней модѣ, сидѣла рядомъ съ Анной, прямо держа свой высокій станъ и, изогнувъ голову, ласковой улыбкой встрѣтила Алексѣя Александровича. Она протянула ему руку и крѣпко сжала ее.

— Я васъ знала всегда за необыкновеннаго человѣка, — сказала она ему по французски, но теперь я знаю васъ какъ человѣка съ великодушнымъ сердцемъ.

И она ласковой улыбкой поблагодарила его за его поступокъ въ отношеніи жены, выражая улыбкой то, что она жалуетъ его отъ себя орденомъ великодушія. Какъ ни обыкновенно то,

  1. Зачеркнуто: гулять нынче
359