— Вы знаете — Ница скучна сама по себѣ. Да, но и Неаполь,[1] Соренто, даже они хороши на короткое время. Неправда ли,[2] Графиня, что...
Онъ говорилъ, обращаясь и къ Кити и къ Левину, глядя на нихъ[3] своимъ твердымъ, открытымъ взглядомъ, очевидно то, что ему приходило въ голову.[4]
Замѣтивъ, что Графиня Нордстонъ начала разсказывать свое впечатлѣніе пріѣзда въ Венецію, онъ остановился, съ интересомъ слушая ее и не досказавъ того, что началъ. ⟨Разсказывая про свое впечатлѣніе Венеціи, Графиня Нордстонъ упомянула объ Аннѣ Карениной, съ которой она тогда провела зиму въ Римѣ, и разговоръ перешелъ на Каренину и на ея ожидаемый пріѣздъ.[5] Всѣ начали съ похвалъ тому лицу, ⟨о которомъ говорили,⟩ и понемногу изъ похвалъ, которыя даютъ мало пищи разговору, естественно перешли въ болѣе или менѣе остроумное осужденіе.
— Я очень люблю Анну, — говорила Графиня Нордстонъ, — но я всегда удивлялась ея способности не только поддѣлываться, но совершенно сживаться съ тѣмъ кругомъ, въ которомъ она живетъ. Въ Римѣ она была въ непроходящемъ восторгѣ отъ искусства, потомъ я ее нашла въ Петербургѣ[6] влюбленной во дворъ и большой свѣтъ.
Кити, какъ всякая женщина, не безъ удовольствія слушавшая осужденіе другой[7] женщины, пришла на помощь сестриной золовкѣ.
— Но она[8] необыкновенно религіозна, добра.
— Да, но эта религіозность и добро — принадлежность grande dame извѣстнаго круга, — вмѣшался Вронскій.[9]
- ↑ Зачеркнуто: да вся Италія, она такая блестящая, какъ эти мотивы романсовъ, пѣсенъ, canzonetto, которые въ восторгъ васъ приводятъ, но тотчасъ надоѣдаютъ.
- ↑ Зач.: вы испытывали это. Но я любилъ эту дождливую...
- ↑ Зач.: своими большими наивными глазами
- ↑ Зач.: ⟨и Левину нравился и его тонъ, и манера говорить, и, главное то, что всѣмъ было понятно, на уровнѣ каждаго, и никому не могло быть непонятно, и что онъ не спускался ни до кого, а если спускался, то такъ незамѣтно, тогда какъ Левинъ зналъ самъ за собой, что какъ онъ только начиналъ говорить въ гостиной, онъ или увлекался въ разсужденія, непонятныя для слушателей, или оскорблялъ кого нибудь совершенно нечаянно и не давалъ другимъ говорить. — Я любилъ дождливую... — продолжалъ Вронской. — Но⟩ Левина поразила только слишкомъ свободная и спокойная, хотя и почтительная его манера обращенія съ Кити. Онъ не былъ смущенъ передъ ней. «Едва ли онъ любитъ ее — подумалъ онъ. — И какъ любитъ?»
- ↑ Зач.: Какъ всегда бываетъ въ хорошемъ обществѣ,
- ↑ Зач.: самой чопорной и холодной grande dame [светской дамой],
- ↑ Зач.: красивой
- ↑ Зач.: не только grande dame, она
- ↑ Зач.: — И, если я не ошибаюсь, Анна Аркадьевна Каренина составляетъ украшеніе того добродѣтельно-сладкаго, хомяковско-православно-дамско-придворнаго кружка, который имѣетъ такое вліяніе въ Петербургѣ.
