человѣку минута сводить счеты въ моральной книгѣ, за долго пропущенное время. Такихъ минутъ я не зналъ въ моемъ дѣтскомъ и отроческомъ возрастѣ. Я зналъ чувство досады, но раскаянія, этаго болѣзненнаго упрека въ невозвратимой моральной потерѣ я еще никогда не испытывалъ. Такого рода минуту моральнаго счета съ самимъ собою, (потому что я уже года 2 жилъ самостоятельно, и уже набралось достаточно пропущенныхъ счетовъ), породившую въ первый разъ чувство раскаянія, я полагаю началомъ юности. Какъ ни мало времени продолжались эти моральные порывы, и какъ ни долго (года иногда) проходило времени отъ однаго до другаго, я все таки считаю ихъ главными замѣчательными событіями жизни. Ежели нельзя назвать естественнымъ состояніемъ то восторженное состоянiе души, въ которомъ она находится во время этихъ минутъ моральнаго уединенія, то еще менѣе можно смотрѣть какъ на естественное состояніе то, въ которомъ находится душа въ то время, когда она совершенно теряетъ способность обсуживанья и сравненья. Даже я нахожу, что всѣ событія этой необдуманной туманной жизни только потому интересны, что они подготавливали тѣ порывы, которые были настоящей жизнью. — Чѣмъ болѣе шуму, разнообразія, ошибокъ бывало въ необдуманной періодъ, чѣмъ бывалъ онъ продолжительнѣе, тѣмъ съ большей силой и яркостью вдругъ пробуждался голосъ совѣсти, тѣмъ глубже и строже разбиралъ прошедшую жизнь разсудокъ, тѣмъ съ большей горечью, вспоминалъ я о прошедшемъ и съ большимъ наслажденіемъ мечталъ о будущемъ.
Въ то время, которое я кладу началомъ юности, вотъ въ какомъ положеніи находился и я и все наше семейство.
⟨Когда меня позвали обѣдать, и я, проходя черезъ сѣни, увидалъ экипажъ, который стоялъ на дворѣ, мнѣ сейчасъ же пришла мысль, что нынче, сейчасъ же начнется и что она здѣсь. Но ничуть не бывало: это былъ экипажъ старой барышни Роговой, въ очкахъ и съ фальшивыми огромными буклями, которая очень часто ѣздила къ намъ послѣ кончины бабушки. Эта Рогова приходилась намъ какъ-то родственница. — При бабушкѣ я ее никогда не видалъ, но въ то время, какъ покойница была уже при смерти, барышня Рогова вдругъ появилась и прожила цѣлую недѣлю въ нашемъ домѣ, ухаживала за бабушкой, плакала, блѣднѣла, вся тряслась отъ волненья, когда бабушка была при смерти, но, главное, все закупила, что нужно было для похоронъ, пригласила священниковъ, дѣлала обѣдъ, нашла мѣсто и съ тѣхъ поръ пріѣзжала къ намъ очень часто, дѣлала для насъ покупки въ гостинномъ дворѣ, въ чемъ, всѣ говорили, она была удивительная мастерица, и всегда появлялась,
