Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 17.pdf/507

Эта страница не была вычитана

отчаяние и стыд под мелкими рассеяниями и похотями и величание перед другими, в которые он сам не верит».[1]

Второе сообщение о замысле романа совершенно неожиданно находим в письме Ф. Д. Батюшкова к В. Г. Короленко от 28 января 1901 г. «Дорогой Владимир Галактионович, — писал Батюшков, — знаете ли, что история декабриста Чернышева должна была составить содержание романа Л. Н. Толстого? Я на это набрел недавно по указанию некоего А. Д. Свербеева,[2] который слышал схему романа от самого Толстого. Вы помните, что была напечатана в Сборнике Литературного фонда глава из этого романа в двух вариантах; во втором варианте рассказывалась история процесса Чернышевских крестьян, которые в конце концов сосланы в Сибирь (из-за присвоения помещичьей земли). Так вот, по замыслу Толстого, Чернышев-декабрист, тоже сосланный, должен был попасть в поселок бывших крестьян своих родичей, и когда таким образом «барин», в силу превратностей судьбы, разделяет участь крестьян, — начинается по-Толстовски «опрощение» барина. Всё это весьма подходит к тем отголоскам предания о Чернышеве, которые Вам довелось слышать. Сестра сосланного Чернышева — замужем за Муравьевым. Кажется, Толстой и хотел дать имя Муравьева своему герою, — но вообще, кроме факта, что в романе идет речь сперва о ссылке крестьян Чернышева, а затем и сам Чернышев появляется на сцену (я перечел эту главу) — остальное догадки, ибо особенно довериться рассказам Свербеева нельзя. Теперь для меня вопрос, который обещали на-днях выяснить, — что известно положительного о дальнейшей судьбе гр. З. Г. Чернышева: его племянники и внуки (Муравьевы) здесь в Петербурге, но повидимому фамильные предания не особенно устойчивы. Заставляя циркулировать Ваш очерк, я надеюсь получить какие-нибудь более определенные ответы. Эта история и меня самого заинтересовала».[3]

Из всех перипетий дела Толстой первоначально решил использовать как завязку романа драку в поле крестьян с землемером и понятыми. На это указывают между прочим многозначительные начальные слова вар. № 13: «Ссора и драка на поле между мужиками и бурцовскими людьми, от которой так много вышло и хорошего и дурного для самого генерала Бурцева и его семьи и еще больше для мужиков, ссора эта случилась....» Ни один из набросков романа не начинается с описания этой драки, как и вообще в дошедших до нас рукописях нет этого описания, но значительное большинство «начал» более или менее явственно подводят

  1. Об этом же писал Толстой 24 февраля 1901 г. духобору И. Е. Конкину: «Довелось мне видеть возвращенных из Сибири декабристов и знал этих товарищей и сверстников, которые изменили им и остались в России и пользовались всякими почестями и богатством. Декабристы, прожившие на каторге и в изгнании духовной жизнью, вернулись после 30 лет бодрые, умные, радостные, а оставшиеся в России и проведшие жизнь на службе, обедах, картах, были жалкие развалины, ни на что никому ненужные, которым нечем хорошим было помянуть свою жизнь». См. том 73.
  2. Александр Дмитриевич Свербеев (1835—1917), самарский губернатор, затем сенатор, знакомый Толстого.
  3. Текст письма любезно сообщен покойным А. Е. Грузинским. В письме речь идет об очерке В. Г. Короленки «Последний луч», напечатанном в «Русском богатстве» 1901, № 1. Судя по письмам В. Г. Короленки к Ф. Д. Батюшкову, он никак не отозвался на это сообщение.
497