— Ну что? Отпытали? — спросилъ Царь. — Что говорять?
— Много говорятъ, все скажу завтра. Теперь вотъ что. Князь Василій Васильичъ пріѣхалъ. Надо принять его.
Лицо Царя затряслось больше.
⟨— Куда, въ застѣнокъ⟩ Онъ помнилъ только, что Василій Васильичъ не далъ ему пушекъ и за то не любилъ его.
— Чтожъ мнѣ съ нимъ говорить?
— Да пустить къ рукѣ, потому...
Въ это время отворилась дверь и дядя Царя, Нарышкинъ, вбѣжалъ въ горницу блѣдный и съ трясущейся нижней челюстью. —
— Вишь ловокъ! Къ рукѣ пустить. Знаю, что убѣжалъ изъ замѣтки [?] чтобъ здѣсь намутить. Какже, твои хитрости. Не къ рукѣ его, а туда же, гдѣ братья мои отъ стрѣльцовъ, благо въ рукахъ.
— [1]Да ты чего жъ. Погоди еще, когда Царь велитъ. Намъ съ тобой спорить непригоже.
— Пьяная твоя морда. —
Вошла Царица.
— Хоть ты скажи сыну. Если его пустятъ. Онъ погубить — всѣхъ.[2]
— Какъ Борисъ Алексѣевичъ скажетъ, такъ и быть.
— Да ужъ ты никогда мою руку не потянешь, тебѣ чужой ближе брата, онъ своихъ то, небось, жалѣетъ, измѣнщика не выдастъ.
— Погоди обзывать измѣнщикомъ то.
— А, правнукъ измѣнничій.
— Будетъ, говорю, — вдругъ крикнулъ Борисъ Алексѣевичъ, наступая на него и сжалъ кулаки. — Убью, сукина сына. — И къ Царю, — велишь уйти, такъ уйду, ссылай. —
Царь смотрѣлъ то на того, то на другаго, голова его тряслась больше прежняго; вдругъ движенье Бориса Алексѣевича быстро сообщилось ему.
— Молчать — крикнулъ онъ на дядю. — Кому велю говорить, тотъ говори.
Нарышкинъ умолкъ.
— Ну, матушка, приказывай, что дѣлать.
Наталья Кириловна посмотрѣла на Бориса Алексѣевича умильно.
— Все бы сдѣлалъ Борисъ Алексѣевичъ, да его, да ее не могу къ своему дѣтищу пустить. Пущай его станетъ на посадъ, а тамъ бояръ позовемъ, обсудимъ.
— Такъ и быть, — сказалъ Царь.
— А онъ уйдетъ. Стрѣльцамъ прикажи.
— Такъ и сдѣлаю.
- ↑ Со слов: — Да ты чего жъ. кончая: Онъ погубить всѣхъ. на полях написано: Н. К. противурѣчитъ себѣ.
- ↑ Со слов: — Да ты чего жъ. кончая: Онъ погубить всѣхъ. на полях написано: Н. К. противурѣчитъ себѣ.
