Толстой сообщал А. А. Фету: «Я всё пишу понемножку и доволен своей работой»,[1] а 30 июня он высказал предположение, что в сентябре сможет начать печатание второй части.[2] Однако к сентябрю вторая часть не была закончена. Летом Толстой, видимо, мало работал. 26 июня он с семьей переехал в Никольское. 16 июля к Толстым в Никольское приехали А. А. Фет с женой, и в тот же день Толстой читал им военные сцены.[3]
Судя по позднейшим дневниковым записям и по другим документам, к этому времени могла быть закончена только первая половина второй части. 26 июля Толстой уехал к П. П. Новосильцеву в его имение Орловской губернии, оставив жене рукопись для копирования. 29 июля С. А. Толстая писала ему: «...я все списывала, но дело идет тихо. Начну списывать, то дети помешают, то мухи кусали ужасно, а то станет интересно, и я читаю дальше, и начинаю думать и судить сама себе о всех лицах и действиях твоего романа. Мне очень Долохов нравится. Но я чувствую себя все-таки действительно пошлой читающей публикой».[4] Два дня спустя: «Нынче переписывала и прочла вперед немного, что я еще не видала и не читала, а именно, как жалкий повязанный старичок Мак приехал сам признаться, как его разбили, а кругом его любопытные адъютанты, а он почти рыдает, и его свидание с Кутузовым. Мне ужасно это понравилось, оттого и пишу об этом тебе».[5] Приведенные письма С. А. Толстой подтверждают, что работа шла над первой половиной второй части (рукописи №№ 77 и 78).
С 21 по 25 сентября Толстой с семьей провел у Дьяковых в имении Черемошня, где он читал отрывки из романа. «Их не занимает, — записал Толстой в Дневнике 24 сентября. — Но мне показалось настолько недурно, что не стоит переделывать. Nicolas надо придать любовь к жизни и страх смерти на мосту. А Андрею — воспоминания сраженья в Брюнне».[6] В числе прочитанных у Дьяковых отрывков были гл. VIII—X. Конец сентября и весь октябрь были посвящены работе над окончанием второй части и отделке ранее написанного. 15 октября отмечено в Дневнике: «Две главы совсем обдумал. Брыков и Долохов не выходят. Мало работаю».[7] Речь идет об описании эпизода из Шенграбенского сражения: героического подвига роты капитана Брыкова, в которой состоял разжалованный Долохов.[8] Текст был позднее переработан, и Брыков переименован в Тимохина. 17 октября Толстой записал в Дневнике: «Писать не хотелось очень. A se battre les flancs[9] ни за что не хочу. Для Долохова видел на охоте местность, и ясно». 20 октября: «Перечитывал, переправлял, идет дело. Долохова сцену набросал». 21 октября: «К вечеру обдумывал Долохова».[10] Судя по этим записям, ко второй половине октября 1865 г. относятся рукописи, содержащие описание именно Шенграбенского сражения.[11]
- ↑ Т. 61, стр. 82.
- ↑ См. письмо к A. Е. и Л. А. Берсам от 30 июня 1865 г. — т. 61, стр. 91.
- ↑ См. «Дневники Софьи Андреевны Толстой. 1860—1891», М. 1928, стр. 92.
- ↑ С. А. Толстая, «Письма к Л. Н. Толстому 1862—1910». стр. 59.
- ↑ Там же, стр. 63.
- ↑ Т. 48, стр. 63. Такие же записи сделаны на полях рукописи № 81, что дает основание датировать ее.
- ↑ Там же, стр. 65.
- ↑ Опубл. т. 13, стр. 397—405, вар. №№ 40—44.
- ↑ [Лезть из кожи вон]
- ↑ Т. 48, стр. 65.
- ↑ Кроме указанных выше вар. №№ 40—44, из этих рукописей опубл. т. 13, стр. 353—361, вар. №№ 32 и 33.
