вполне, как бы он мало ни был развит, только в семье и что мы видим людей, прочитавших все книги и изучивших все науки, рассуждающих о неразрешимом вопросе брака и тому подобных вздорах, показывающих, что люди эти лишены были развивающего влияния семьи и потому,[1] зная все науки, не знают того, что есть человек и какие условия его жизни.
Большие все-таки уважали и любили ее. Только маленькие дети не понимали ее и чуждались ее ласок.
[Далее от слов: Когда Пьер с женою пришли в гостиную кончая: Говоря это, Наташа признавалась искренно в том, что она видит превосходство Мари, но вместо с тем она, говоря это, вызывала Пьера на то, чтобы он поискал, не найдет ли он в ней, в Наташе, тех преимуществ, которые бы хоть немного замещали преимущества Мари и которых она в себе не находила[2] близко к печатному тексту. T. IV, эпилог, ч. 1, гл. XIII—XVI. ]
Пьер[3] рассказывал про свою петербургскую поездку и рассказом о том высказывал в одно и то же время и то свое участие и значение в деле общества, которым он был доволен, но [о] котором он из скромности не говорил при других, но о котором он не мог не говорить при жене, как не мог сам себе не дать отчета; и вместе с тем он рассказами о своих действиях в Петербурге ответил Наташе на тот вопрос, который он видел в ее глазах: не говорил ли он там, улыбаясь и с удовольствием, с какой-нибудь женщиной. Говоря о том, как он во всё время был увлечен и занят, он этим отвечал ей на этот вопрос — отрицательно.
— Мари — это такая прелесть, — говорила Наташа, вопросительно и робко глядя на мужа. — Как она умеет понимать детей. Она как будто только душу их видит. Вчера, например, Митинька стал капризничать (Наташа рассказала, как Мари
- ↑ Далее по недосмотру осталось незачеркнутым: не и далее: знают исправлено на: зная
- ↑ На полях л. 171: Наташа и Пьер в постели. Пьер рассказывает свою записку. Вместе начинают говорить. — Ты что? — Я — глупости. Точно глупости. Про Н[иколеньку] забыли. А шейка, воротничок. Слушает и спрашивает про отца и чтит. Не кстати: У него идет своя [жизнь]. На полях л. 171 об.: Трубки не курили. Восторг старушки и детей. Чулки готовы. (Дети все разные.) На полях л. 175: ⟨Княжна Марья, дневники детей, о Николиньке. Ты Пьера не понимаешь. Она объясняет. Наташа хвалит княжну Марью за ее тонкость. Я в пеленках. Знаешь, какая разница. Я всех отдам за тебя, а она нет.⟩ Соня жила с Пьером и Наташей. Ревнует Наташа к одной, про которую Пьер сдуру рассказал. Как обжились. На полях л. 177: Каратаев что дольше, то лучше. Похоже[? ] на те[? ] глупости. Князь Андрей, сон, двери.
- ↑ Зачеркнуто: судя о Nicolas и хваля его
