— Ах, я и не слыхал, я так занялся... Разумеется у меня остановитесь, больше нигде... Слава богу, — говорил Pierre. И в то время, как он это говорил, князь Андрей еще очевиднее, чем прежде, заметил на одутловатом лице его новые морщины, и в особенности общее выражение мелкой озабоченности, скрывающей обыкновенно неясность существенных условий жизни.
— Так ты не получил моего последнего письма, — спросил князь Андрей, — где я тебе пишу про свою болезнь и поездку...
— Нет... ах да, получил. Что с вами, неужели вы точно больны? Нет, vous avez bonne mine.[1]
— Нет, плохи мы с тобой, дружок.[2] Стары становимся, — сказал князь Андрей.
— Стары? — подхватил испуганно Pierre. — О нет. — Он смущенно засмеялся. — Напротив, я никогда так вполне не жил, как теперь, — сказал он. Но тон его подтверждал как будто слова князя Андрея. Pierre повернулся опять к своему столу, как будто по привычке отыскивать на этом столе в своих бумагах спасение от жизни.[3]
— Вы знаете, за чем застали меня?[4] Я пишу[5] проект преобразования судов...
Pierre не договорил, заметив, что князь Андрей, усталый с дороги, снимал дорожное платье и отдавал приказание слуге.
— Впрочем, что ж я вам говорю, еще успеем. Ах, как я рад вам. Ну, что княжна Марья Николаевна, ваш отец? Вы знаете, что это пребывание в Лысых Горах осталось мне лучшим воспоминанием...
Ответив на все его вопросы, [князь Андрей спросил его:]
— Ну, что братья масоны? Как идут работы?
— Хорошо, — отвечал нерешительно Pierre. — У нас теперь именно очень оживленно. На днях готовится торжественное собрание. Мы получили из шотландских лож большого Востока послание, и готовится соединение Ищущих манны с Астреею. Вы долго пробудете?[6]
Князь Андрей молча улыбнулся.
- ↑ [вы хорошо выглядите.]
- ↑ Зачеркнуто: отжито, — сказал князь Андрей под впечатлением поразительных признаков постарелости своего друга, еще более, чем всегда, наведенный на свою манию мнительности. — Отжито.
- ↑ На полях: Вы ведь знаете все, что теперь делается Сперанским. Теперь только оживает наша Россия. Я не согласен с этим. На полях второй редакции: Р[іеrre] в Сперанском. Он верит в людей. Пишет государю: сделайте это и это. Государь передал его записку Сперанскому и он работает над сводом, когда его застает Андрей. «Все юристы».
- ↑ Во второй редакции: перевожу и разъясняю трактат о самопознании.
- ↑ Зач.: ⟨возражение на записку Карамзина о старой и новой России. Он ⟨говорит, что учреждения вырабатываются веками, но я спрашиваю его, во времени...⟩ хочет переделать учреждения России но исказив конституционных государств⟩ возражение на проект Сперанского о уничтожении коллегий.
- ↑ Зач.: Я введу вас непременно.
