За этими солдатами показались другие. Их было четверо. Они несли что-то.
— Кончился, так что ж его носить, — говорил один из солдат. Они на шинели несли тело.
— Ну, всё лучше к сторонке положить, — говорил другой голос, — нехорошо, затопчат.
— Что это вы несете? — спросил[1] Тушин.
— Солдатик помер, ваше благородие, — отвечали несущие и скрывались.[2]
— Сделайте милость, капитан, — обращался ротный командир к[3] Тушину, — прикажите крошечку тронуть только орудие, нам проехать только, — говорил ротный командир. — Как же это, братец ты мой, — обратился он к фелдвебелю, шедшему подле него, — ротное имущество так бросать. Разве так можно. Ты поди, отъищи.
Офицеры[4] и солдат с повязанной головой подошли к костру.[5] Один из офицеров рассказывал.[6]
— Как я ударил на них, как крикнул.[7] Нет, брат, плохи французы!
— Ну, будет хвастать, — сказал другой.[8]
— Вот г-н Долохов так поработал, — сказал он, указывая на солдата.
— Да, теперь рассказов много будет, — сказал Долохов, — а там что то не видать было рассказчиков то самых.
— Да, ведь вы заколдованный какой то, — сказал офицер, робко смеясь. — Троих собственноручно заколол, — сказал офицер, указывая на Долохова.
— Когда я колол, так вас не видал, — сказал опять Долохов.
Офицер обиделся, но видимо не смел противуречить. Они замолчали. Ростов с удивлением смотрел на этого солдата, так говорившего с офицером и заколовшего трех французов. Лицо
- ↑ Зачеркнуто: ⟨беспокойно Ананьев⟩ ⟨Тушин⟩ Ростов
- ↑ Зач.: Ананьев беспокойно встал и подошел посмотреть. На шинели, с завалившейся рукой, в одной рубахе, без сапог (товарищи уже сняли с него) лежал Митин. Солдаты, несшие мертвого, из учтивости подвинулись к свету костра, чтобы офицер мог видеть. Лицо Митина было то же: тот же птичий носик, но и в этом лице было что то строгое и страшное.
- ↑ Зач.: ⟨Тимохину⟩ Ананьеву
- ↑ Зач.: мушкатерского полка, в котором служил ⟨Брыков⟩ Тимохин
- ↑ Зач.: и между ними был Долохов
- ↑ Зач.: про свои подвиги
- ↑ Зач.: сразу повалилось с полсотни
- ↑ Зач.: ⟨Долохов скромничает. Кровь на шинели. Князь Андрей счастлив.⟩ — Вот Долохов так поработал. Приснится ему гренадер этот. — Два, — поправил Долохов. ⟨— Ох, как я больно хватил его, — сказал он, от волнения ходя от костра и опять подходя.⟩ Долохов видимо находился в волнении, которого он не мог утишить. Он ни минуты не стоял на месте. То скрывался во мраке, то опять подходил к костру. — Будут помнить французы, — говорил он. — Хоть бы вы кровь обмыли со штыка, — сказал ему офицер. — Ничего, пусть начальство видит, что трудился, — смеясь сказал Долохов, и смех его страшен показался Ананьеву. Они отошли.
