— Постой, ты не уронил ли? — Они осмотрели под нижней, под верхней, под одеялом, под постелью. Нигде не было. — Никитин. Я тут положил кошелек. Где он?
— Где положили, там и должен быть.
— Да нету.
— Я и не входил в комнату.
— Правда, — отвечал Ростов, — только я один был здесь.
— Ростов, ты взял? Ты не школьничаешь ли? — сказал Гардон, обращаясь к Nicolas, который[1] бледный, как полотно, перекидывал подушки и не дышал.[2] Он остановился, взглянул на Гардона и тотчас опустил глаза. — Я один был в этой комнате, — прошептал он.
Гардон с недоумением и молча еще раз посмотрел на него и тоже отвернулся.
Nicolas молчал, оттого что видимо не мог говорить, лицо его выражало[3] страданье и он отворотился от взгляда Гардона.
— Кому же взять? — говорил Никитин, в десятый раз перекидывая подушки, — только и были, что они, — сказал он, указывая на Ростова, который, опустив глаза, стоял посереди комнаты, — да поручик были.... У Ростова, как будто вся кровь, бывшая заперта где то внизу ниже горла, вдруг прорвалась и брызнула в лицо. Глаза его налились кровью, он ударил об земь подушку и схватил Никитина за руку.
— Ты помнишь, никого не было, кроме меня и поручика? Верно?
— Никого — с.
— Гардон, ты не брал их, это верно? — обратился он смело к эскадронному командиру, который старался улыбнуться и не мог и начинал видимо бояться.
— Да нет, — сказал он. — Хорош я буду, у меня ни копейки нет.
— Ну, я через час приду, — сказал Ростов, собираясь уходить. — Я знаю, где эти деньги.
— Ради бога, — испуганно сказал Гардон, хватая его за руку. — Что ты хочешь? Это не может быть.
— Я тебе говорю... — Они понимали уж друг друга.
— Я тебе говорю, не делай этого, ты с ума сошел, я тебе говорю, это не может быть, — говорил Гардон, бледнея. — Пускай пропадут, я тебя прошу. Я тебе не велю этого делать, — говорил он, но, несмотря на смысл его слов, выраженье его слабого, красивого, женственного лица ясно показывало, что он не может помешать Ростову сделать то, что он задумал. Ростов вырвал
- ↑ Зачеркнуто: багровый
- ↑ Зач.: Он остановился и, как будто в середине его откупорили бутылку с красным шипучим вином, все лицо его побагровело
- ↑ Зач.: страшное
