ція владѣетъ, такъ сказать, официально, съ 1814 года въ тулонскомъ арсеналѣ выстроено мало-гпо-малу почти столько же судовъ, которые могутъ быть совершенно снаряжены въ дѣло въ теченія шести недѣль. Но нарушится ли миръ Европы и начнется ли всеобщая война вслѣдствіе сопровождаемой бомбардировкою схватки можду англійскимъ и французскимъ флотомъ въ Средиземномъ морѣ? Ни въ каг комъ случаѣ. Я этого не думаю. Континентальныя державы долго подумаютъ, прежде чѣмъ рѣшатся снова затѣять смертельную игру съ Франціей. А что касается Джонъ-Булля, то этотъ толстякъ знаетъ очень хорошо, какихъ денегъ будетъ стоить его казнѣ война съ Франціей, даже въ томъ случаѣ, если эта прслѣдняя останется безъ всякихъ союз-никовъ; однимъ словомъ, англійскій нижній парламентъ ни въ какомъ случаѣ не дастъ денегъ на военныя издержки; а это—главное дѣло. Но если бы война все-таки возгорѣ-лась между этими двумя народами, то это, говоря миѳоло-гически, было бы злобною штукою древнихъ боговъ, которые, чтобы отмстить за своего теперешняго коллегу, Наполеона, можетъ-быть, имѣютъ намѣреніе снрва выслать на коле битвы Веллингтона и заставить его претерпѣть пора-ікеніе отъ генералъ-фелвдмаршала ТьераІ
XVI.
Парижъ, 29 іюля 1840.
Г. Гизо доказалъ, что онъ честный человѣкъ; онъ не сумЬлъ ни ирозрѣть тайное измѣнничество англичанъ, ни уничтожить ихъ планы коварствомъ съ своей стороны. Онъ возвращается изъ Англіи честнымъ человѣкомъ, и никто не осиоритъ у него преміи за добродѣтель, ргіх МопіЬуоп, иыцѣпіняго года. Успокойся, пуританская стриженная голова, вѣроломные «кавалеры» одурачили тебя, но при тебѣ осталось твое гордое чувство собственнаго достоинства, со-знаніе, что ты продолжаешь оставаться самимъ собою. Какъ христіанинъ и доктринеру ты терпѣливо перенесешь свое несчастіе, и съ тѣхъ поръ, какъ мы можемъ отъ всего сердца смѣяться надъ тобой, наше сердце также открывается для тебя. Ты снова нашъ старый, милый школьный учитель, и мы радуемся, что свѣтскій блескъ не иохитилъ у, тебя твоей набожной магистерской наивности, что ты былъ осмѣянъ и одураченъ, но все-таки остался честнымъ человѣкомъ! Мы начинаемъ любиіъ тебя. Только иосольскаго
поста въ Лондопѣ мы не желаемъ больше довѣрить тебѣ;