— 541 —.
Бігдитъ—двѣнадцать колдуній тамъ.
Оглядывайся, рыцарь Фонведъ!
Съ прялками въ рукахъ собралися и ждутъ, ІІо бѣлымь его голенямъ прялками бьютъ; Наскочилъ на нихъ рыцарь съ конемъ своимъ— Повалились всѣ двенадцать передъ нимъ.
Оглядывайся, рыцарь Фонведъ!
Иѣтъ у него пощады для старухъ, Вышибъ онъ изъ нихъ сразу духъ; И матери его тоже удѣлъ таковъ: Изрубилъ онъ ее на пять тысячъ кусковъ.
Оглядывайся, рыцарь Фонведъ!
Идетъ онъ въ свою залу, тамъ за столомъ Ѣстъ, упивается свѣтлымъ виномъ,' На золотой арфѣ играегь все сильнѣй, сильнѣй, Пока не лопнули всѣ струны на ной! лядывайся, рыцарь Фонведъ!
ГЛАВА ШЕСТАЯ.
Былъ, однако, отличный весенній день, когда я въ первый разъ оставилъ городъ Гамбургъ. Еще теперь вижу я, какъ въ гавани золотые лучи солнца играли на осмолен-ныхъ бокахъ судовъ, и слышу веселое, нараспѣвъ произносимое, «гойго!» матросовъ. Такая гавань въ весеннее время имѣетъ, Сверхъ того, очень милое сходство съ душевнымъ настроеніемъ юноши, который въ первый разъ отважился поплыть ио высокому морю жизни; всѣ мысли его убраны еще въ это время пестрыми флагами, отвага вздымаетъ всѣ паруса его желаній, гойго!.. Но скоро начинаются бури, го-ризонтъ омрачается, вѣтеръ воетъ, доски трещать, волны ломаютъ руль, и бѣдный корабль или разбивается ороман-тическіе утесы, или садится на влажно прозаическій песокъ, или, можетъ-быть, полусгнившій и разбитый, съ сломанными мачтами, безъ единственнаго якоря надежды, успѣ-ваетъ снова дотащиться въ старую гавань и тамъ изгни-вастъ, разснаіценный самымъ плачевнымъ образомъ.
Но есть также люди, которыхъ слѣдуетъ сравнивать но съ обыкновенными кораблями, а съ пароходами. У этихъ людей мрачный огонь въ груди, и они идутъ наперекоръ вѣтру и непогодѣ, ихъ флагъ развѣвается, какъ перо на токѣ ночного всадника, ихъ зубчатыя колеса точно колос-сальныя шпоры, которыми они колютъ бока волнъ морскихъ, и упрямая пѣнистая стихія должна повиноваться ихъ волѣ, какъ конь волѣ всадника... Но часто котелъ лопается, и
внутреннее, пламя пожираетъ человѣка.