— 369 — •
дѣтскіе годы, п о моихъ католическихъ учнтеляхъ, между которыми, какъ я узналъ теперь, было нѣсколько бывшихъ членовъ іезуитскаго ордена. Мы много бесѣдовали о нашемъ старомъ, миломъ Шальмейерѣ, которому во время француз-скаго періода было поручено управленіе дюссельдорфскимъ лицеемъ въ качествѣ ректора, и который въ то же время читалъ въ старшемъ классѣ лекціи по философіи, гдѣ онъ безъ стЬсненія разбиралъ самыя свободомысленныя грече-скія системы, какъ ни рѣзко противоречили онѣ католически мъ догматамъ, представителемъ которыхъ онъ самъ вы-** ступалъ по временамъ у алтаря въ своемъ духовномъ обла-ченіи. Не лишено, конечно, значенія, и нѣкогда, можетъ-быть, зачтется мнѣ присяжными въ долинѣ Іосафатовой, какъ сігсопвіапсе аМёпиапІе, то обстоятельство, что я, будучи ма'льчикомъ, уже прнсутствовалъ на упомянутыхъ фи-лософскихъ лекціяхъ. Этимъ опаснымъ преимуществомъ я пользовался главнымъ образомъ потому, что ректоръ Шаль-мейеръ, какъ другъ нашей семьи, принималъ во мнѣ особенное участіе; Одинъ изъ моихъ дядей, учившійся вмѣстК съ нимъ въ Боннѣ, бьтлъ тамъ его университетскимъ Пи-ладомъ, а дѣдупіка мой однажды спасъ его жизнь отъ смертельной болѣзпи. Поэтому старикъ . часто : бесѣдовалъ съ моей матерью о моемъ воспитаніи и будущей карьерѣ, и въ одной изъ талихъ бесѣдъ, какъ передала мнѣ теперь въ Гамбургѣ мать, онъ далъ ей совѣтъ посвятить меня служе-нію церкви и отправить въ Римъ для изученія, въ одной изъ тамошнихъ семинарій, к^голическаго богословія; благодаря вліятельнымъ друзьямъ, которыхъ ректоръ Шальмейеръ имѣлъ между самыми высокопоставленными прелатами въ Римѣ, онъ могъ, по собственному увѣренію, выдвинуть меня на какую-нибудь значительную церковную должность. Раз-сказывая мнѣ объ этомъ, моя мать очень сожалѣла, что пе послѣдовала совѣту ум наго старика, который уже тогда про-зрѣлъ мою натуру и, конечно, всего вѣрнѣе понималъ, какая умственная и физическая атмосфера для нея наиболѣе подходящая и полезная. Старушка очень раскаивалась теперь, что отклонила столь благоразумное предложеніе; но въ то время она мечтала для меня объ очень высокихъ свѣтскихъ почестяхъ, и къ тому же она была ученица Руссо, строгая деистка, да и кромѣ всего этого ей не очень-то хотѣлось видѣть своего старшаго сына въ той рясѣ, которую нѣмецкіе пасторы носили съ такою неуклюжею неловкостью. Она не знала, что римскій аббатъ носить ее
Сомппѳнія Генриха Гейно. Т. II. 24