— 220 — •
онъ и не электризируетъ, и не гальванизируете ихъ—качества отрицательный, но прекрасный. Есть только Одинъ артисте, котораго я предпочитаю ему—это Шопенъ; но онъ гораздо болѣе композиторъ, чѣмъ виртуозъ. Слушая ПІопешѵ я совсѣмъ забываю мастерство исполненія и погружаюсь въ сладостныя бездны ёгс музыки, въ скорбную прелесть его столько же глубоких*, сколько нѣжныхъ созданій. Шопенъ— великій геніальный творецъ звуковъ, котораго, собственно говоря, слѣдовало бы называть въ сообществѣ только Моцарта, или Бетговена, или Россини.
Въ такъ-называемыхъ лирическихъ театрахъ нынѣшнею зимою не было недостатка въ новинкахъ. Въ ВоиЯез намъ дали «Боп Газдпаіе», новое произведете синьора Доницетти. И этотъ итальянецъ тоже имѣетъ успѣхъ, таланте его крупный, но еще крупнѣе его плодовитость, въ которой онъ уступаете только кроликамъ. Въ Орёга Сопщие мы смотрѣліг «Ьа рагі <1и ДіаЫе», тексте Скриба, музыка Обера; поэта и композиторъ хорошо подходятъ эдѣсь другъ къ другу, они поразительно схожи между собою и своими достоинствами, и недостатками. У обоихъ много езргй, много гра-ціи, много изобрѣтательности, даже страстности; только у одного отсутствіе поэзіи, какъ у другого отсутствіе музыки. Ихъ опера находите слушатедей и даете всегда полный сборъ.
Въ АсаДётіе гоуаіе йе шизідие, т. е. въ Большой Оперѣ, дали на этихъ дняхъ «Карла VI». тексте Казимира Дела-виня, музыка Галеви. И здѣсь мы замѣчаемъ между поэтомъ и композиторомъ родственное сходство. Оба . они сумѣли, посредствомъ добросовѣстнаго, благороднаго стремленія, возвысить свое прирожденное дарованіе и выработали себя больше внѣшнею дисциплиною школы, чѣмъ внутреннею оригинальностью. Оттого-то они не создавали никогда ничего совсѣмъ плохого, какъ это случается иногда съ самостоятельными геніями; всегда у нихъ выходило нѣчто пріят-ное, нѣчто прекрасное, нѣчто почтенное, академическое, классическое. При этомъ оба они — благородный натуры, достойныя личности, и въ теперешнее время, когда золото скупо прячется, не слѣдуетъ намъ пренебрежительно относиться къ имѣющему курсъ серебру. «Летучій Голландецъ» Дица потерпѣлъ печальное крушеніе; оперу эту я не слы-шалъ, только либретто ея прочелъ, и противно мнѣ было увидѣть, какъ изуродована во французскомъ текстѣ
прекрасная легенда, которую Одинъ извѣстный нѣмецкій писа-