— 17 —•
скаго періода напоминаютъ мнѣ статуи, который я когда-то видѣлъ въ Мюнстерѣ, въ большой залѣ ратуши, гдѣ былъ заключенъ вестфальскій миръ. Тамъ, вдоль стѣнъ, стоять деревянныя сѣдалища, на спинкахъ которыхъ находятся всевозможныя юмористическія изваянія. На одномъ ѵ изъ этихъ деревянныхъ стульеві» изображены двѣ фигуры, всту-ііившія въ поѳдинокъ; онѣ въ рыцарскомъ вооруженіи, и 009, подняли уже свои громадные мечи, чтобы разсѣчь другъ друга,—но странно! у каждаго изъ нихъ не достаетъ главной вещи, именно головы, и кажется, какъ будто онѣ, въ жару битвы, отрубили другъ другу голову и теперь, не замѣчая своего взаимнаго безголовья, продолжаютъ сражаться.
Временемъ расцвѣта парламентская періода были министерство 1 марта 1840 г. и первые годы министерства 29 ноября 1840 г. Первое должно представлять для нѣм-цевъ особенный интересъ, потому что въ то время Тьеръ барабаннымъ боемъ привелъ наше отечество въ великое движеніе, пробудившее политическую жизнь Германіи; Тьеръ снова поставилъ насъ, какъ народъ, на ноги, и это вмѣ-нится ему нѣмецкою исторіею въ высокую заслугу. Въ это же министерство обнаружился уже и зародышъ восточнаго вопроса, и мы видимъ въ самомъ рѣзкомъ свѣтѣ эгоизмъ той британской олигархіи, которая въ то время натравляла пасъ на французовъ. Ея агенты пролѣзали въ за-рейнскую прессу, чтобы эксплуатировать политическую неопытность моихъ нѣмцевъ, которые весьма серьезно вообразили себѣ, что французы посягали не только на короны нѣмецкихъ властителей, но и на картофельный гряды ихъ подданныхъ, и что имъ хотЬлось завладѣть рейнскими провинціями, чтобъ пить нашъ добрый рейнвейнъ. О, Боже мой, какая это неправда! Французы, владѣющіе перигорскими трю-флями, охотно оставятъ намъ нашъ картофель, и безъ нашего рейнвейна они тоже могутъ обойтись, потому что вѣдь у нихъ есть шампанское. Франціи не въ чемъ завидовать намъ, и воивственныя нритязанія ихъ, который, какъ намъ казалось, угрожали намъ, были изобрѣтеніе англійской фабрики. Что чистосердечная и великодушная, до фанфаронства великодушная Франція—наша естественная и действительно надежнѣйшая союзница, это было убѣжденіемъ всей моей жизни, и патріотическая потребность разъяснить моимъ ослѣпленнымъ соотечественникамъ коварное туиоуміе французоѣдовъ и рейнскихъ бардовъ, при-
Со-ціненія Генриха Гейиѳ. Т. II. 2