Бывающей силы мира привела этихъ людей къ отчаянному рѣшенію принести въ жертву французскій народъ (какъ они выражаются въ своей невинности). Мы говоримъ это открыто, потому, что этотъ героизмъ кажется намъ столько же неразумнымъ, сколько и неблагодарнымъ, и потому что мы чувствуемъ несказанное состраданіе къ этой медвѣжьей безпомощности, которая вообраіжаетъ себѣ, что она умнѣе всѣхъ лисицъ хитрости! О, глупцы, я совѣтую вамъ—не ложитесь на опасный яіцикъ политическаго плутовства, будьте * нѣмецки честны и чодовѣчески благодарны; и не воображайте себѣ, что вы твердо станете на собственный ноги, когда падетъ Франція—единственная опора, которую вы имѣете на землѣ!
- Но ,не -раздуваются ли также искры раздора свыше? Не
знаю и пе думаю, и мнѣ кажется, что дипломатическая запутанность, есть результата скорѣе, неловкости, чѣмъ. злого умысла. Но кто хочетъ войны? Англія и Россія уже теперь могутъ быть довольны, онѣ выудили себѣ въ мутной водѣ достаточно выгодъ. А для. Франціи и Германіи война столько же не нужна, сколько' опасна; правда, французы охотно бы удержали за собой рейнскую границу, но это только потрму, что безъ нея онй слишкомъ мало защищены отъ разныхъ нападеній; а нѣмцамъ нечего бояться потерять рейнскую границу, пока они сами не нарушать мира. Ни нѣмецкій народъ, ни французскій не желаютъ войны. Мнѣ не * зачѣмъ, конечно, доказывать, что хвастливыя выходки нашихъ нѣмечниковъ, требующихъ съ громкими криками обладанія Эльзасомъ и Лотарингіею, не суть выра-женіе мнѣній нѣмёцкаго поселянина и нѣмецкаго гражданина. Но точно также французскій гражданинъ и фран-цузскій поселянинъ, зерно и масса великаго народа, не желаютъ войны, такъ какъ буржуазія стремится только къ промышленнымъ добычамъ, къ завоеваніямъ мира, и земле-^ѣѵіецъ вынесъ еще изъ времени Имперіи убѣжденіе, что очень дорого, цѣною своей крови, приходится ему платить за побѣдьі національнаго тщеславія.
Воинственныя наклонности, такъ бурно кипѣвшія и бро-дившіявъ сордцахъ французовъ еще во время галловъ, ма'ло-пб-малу, значительно охладѣли, и какъ мало преобла даетъ теперь въ нихъ военный іпгог ігапсезе, это обнаружилось при похоронахъ императора Наполеона Бонапарте. Я не могу ^согласиться съ тѣми журналистами, которые въ
зрѣлирхѣ этого удивительнаго погрёбенія видѣли только