Хлодовского и Пальчиковского, он мне рекомендует сенатское определение и определение екатеринодарского окружного суда, — екатеринодарского или новороссийского, я сейчас не помню, — и прибавил, что определение я могу раздобыть у Живковича или что он сам прикажет Живковичу прислать мне его.
Председатель. — Вы прочли определение сената?
Веревкин. — Да.
Председатель. — Здесь указано (читает): «Из представленных сведений видно, что на него, по распоряжению министра юстиции, было возложено поручение собрать сведения не по существу и характеру показаний мировою судьи Пальчиковского, данного им в качестве свидетеля и заседании временного военного суда, а о политической незакономерности Пальчиковского».
Веревкин. Незакономерности? Нет.
Председатель. — «Незакономерности, проявленной не только дачей им показаний, но и деятельностью его как судьи, в особенности по производству следствия по делам о государственных преступлениях. Указание это и послужило поводом к выяснению вопроса о незакономерности действий мирового судьи» и т. д. Таким образом, в этом определении сената вы изволите видеть, что если были какие причины расследования, то поводом к этому расследованию послужила также и дача им показаний, и это выражено в словах, что он расследовал политическую назакономерность, проявленную не только в даче показаний, но и в деятельности его как судьи. Вот при этих условиях, как же вы могли, отвечая Думе, сказать, что его показания не послужили основанием?
Веревкин. — Я цитировал буквально определение сената.
Председатель. — Так что вы утверждаете, что для вас осталось неизвестным выступление Пальчиковского в качестве свидетеля по делу о Новороссийской республике. Значит для вас осталось неизвестным, что с действительностью ваше изложение расходилось?
Веревкин. — Оно не расходилось с сенатским определением.
Председатель. — Что для вас важней — действительность или сенатское определение? И что важней для Государственной Думы — освещение действительного факта или сенатское определение, цитированное в одной его части, ибо ваше утверждение, что вы не разошлись с сенатским определением, также неверно, вы не разошлись с резолюцией, но, если бы вы процитировали членам Думы несколько выше, то они усмотрели бы, что причиной и поводом, который привел к устранению Пальчиковского, явилась дача им свидетельского показания. Скажите, чей это почерк? (Предъявляется дело 2 департамента министерства юстиции об Овчаренко[1].)
Веревкин. — Это почерк не Щегловитова.
Председатель. — А чей?
Веревкин. — Это почерк Демчинского.
Председатель. — Позвольте мне, на основании стенограммы, удостоверить следующее: возобновилось заседание Государственной Думы 26 февраля после перерыва, заявленного в 4 ч. 36 м., вы говорили перед закрытием заседания, а заседание закрылось в 6 ч. 57 м. Вы говорили в период времени между 6 ч. 45 м., т.-е. без четверти семь.
Веревкин. — Тогда я не вспоминаю, когда я получил указания от Щегловитова. Может быть я с ним говорил накануне вечером, но безусловно эти два определения я получил по его указанию.
Председатель. — Да, но нужно думать, что представители министерства юстиции должны стремиться к восстановлению истины. Вопрос заключается в переводе судьи, об обстоятельствах перевода судьи имеется дело в министерстве юстиции. Правда, по этому поводу имеется по косвенному вопросу определение правительствующего сената, но если вы стремились к истине, вы стремились к этому естественным путем, — на справку взять дело, где все это содержится. Если бы вы это взяли, вы бы убедились, что в действительности как раз обратное тому, что вы, ссылаясь на определение сената, изволили утверждать в Государственной Думе. Пожалуйста, скажите, что вам известно об участии министерства юстиции в деле Бейлиса?
Веревкин. — Мне очень мало по этому делу известно, потому что прокурор киевской палаты Чаплинский по этому делу докладывал непосредственно И. Г. Щегловитову летом у него в деревне, в Черниговской губ., куда он приезжал из Киева, и затем, когда Чаплинский бывал здесь зимой и весной. На место был командирован в самом начале дела Лядов, но он ездил, когда дело было еще в зародыше, так что его поездка не дала никаких результатов. Сам Чаплинский получал непосредственно указания от Щегловитова.
Председатель. — Много раз Чаплинский приезжал сюда, в Петроград, для переговоров с Щегловитовым?
Веревкин. — Трудно так сказать, но наверно несколько раз. Во всяком случае И. Г. Щегловитов интересовался этим делом, так что Чаплинский иногда приезжал к нему и не по собственной инициативе, а был вызываем.
Председатель. — И. Г. Щегловитов делал по этому поводу доклад верховной власти?
Веревкин. — Этого не помню. Вероятно делал. Может быть письменного доклада не было, но вероятно он докладывал государю на словах.
Председатель. — Вы помните дело членов 2-й Государственной Думы с.-д. фракции и о том, как всплыл этот процесс опять на поверхность русской политической жизни в связи с указанием
- ↑ «дело 2 д-та м-ва юст. об Овчаренко». — Во 2-м д-те м-ва юст. были сосредоточены дела личн. состава чинов суд. вед., в виду чего в указателе приводятся биограф. сведения о добавочном мир. суд. А. П. Овчаренко.
