Стихіи всѣ исчезли-бы и прахомъ
Разсѣялись отъ столкновенья ихъ, —
Когда-бъ Господь, предотвращая битву,
Своихъ Вѣсовъ не поднялъ золотыхъ,
Тамъ, гдѣ блестятъ Астрея съ Скорпіономъ —
Понынѣ ихъ мы въ Небѣ созерцаемъ.
И въ первый разъ Онъ взвѣсилъ мірозданье,
И шаръ земной привелъ Онъ въ равновѣсье
Со сферою его. На тѣхъ Вѣсахъ
Божественныхъ все взвѣшиваетъ Онъ:
Великія событья міровыя
И битвъ исходъ, и участь государствъ.
Два жребія Онъ въ чаши положилъ,
И первый былъ — побѣгъ Врага изъ плѣна,
Второй — война. И чаша поднялась
Послѣдняя съ такою быстротой,
Что Гавріилъ, увидѣвъ это, молвилъ:
— Давно уже мы знаемъ наши силы
Взаимныя. Къ чему хвалиться мощью,
Что не отъ насъ, но свыше намъ дается?
Удвоилось могущество мое,
И въ прахъ тебя могу я растоптать:
Взгляни наверхъ — и въ знаменьѣ небесномъ
Судьбу свою, что взвѣшена Всевышнимъ,
Самъ прочитай и этимъ убѣдись:
Насколько ты окажешься безсильнымъ,
Когда дерзнешь упорствовать въ борьбѣ.
И Сатана возвелъ на Небо очи;
Увидѣлъ онъ, какъ чаша поднялась, —
И съ ропотомъ невольнымъ отступилъ…
А вмѣстѣ съ нимъ бѣжала тѣнь ночная.
Стихии все исчезли бы и прахом
Рассеялись от столкновенья их, —
Когда б Господь, предотвращая битву,
Своих Весов не поднял золотых,
Там, где блестят Астрея с Скорпионом —
Поныне их мы в Небе созерцаем.
И в первый раз Он взвесил мирозданье,
И шар земной привел Он в равновесье
Со сферою его. На тех Весах
Божественных все взвешивает Он:
Великие событья мировые
И битв исход, и участь государств.
Два жребия Он в чаши положил,
И первый был — побег Врага из плена,
Второй — война. И чаша поднялась
Последняя с такою быстротой,
Что Гавриил, увидев это, молвил:
— Давно уже мы знаем наши силы
Взаимные. К чему хвалиться мощью,
Что не от нас, но свыше нам дается?
Удвоилось могущество мое,
И в прах тебя могу я растоптать:
Взгляни наверх — и в знаменье небесном
Судьбу свою, что взвешена Всевышним,
Сам прочитай и этим убедись:
Насколько ты окажешься бессильным,
Когда дерзнешь упорствовать в борьбе.
И Сатана возвел на Небо очи;
Увидел он, как чаша поднялась, —
И с ропотом невольным отступил…
А вместе с ним бежала тень ночная.
