Гдѣ можеть онъ найти себѣ добычу
Среди ягнятъ пасущихся и козъ, —
Но по пути къ равнинамъ Сериканскимъ
Слетаетъ онъ, гдѣ парусной повозкой
Изъ камыша китаецъ ловко правитъ.
Такъ на землѣ, подобной океану,
Въ отчаяньѣ блуждаетъ Сатана,
Но тщетно онъ себѣ добычи ищетъ:
Ни одного живого существа
Здѣсь нѣтъ еще и не было доселѣ.
Впослѣдствіи, когда исполнилъ грѣхъ
Тщеславіемъ дѣянія людскія —
Сюда, какъ шаръ воздушный, поднялись
Всѣ праздные, суетные предметы,
А также тѣ, кто основалъ на нихъ
Надежды всѣ на славу и безсмертье,
На счастіе — въ той жизни или въ этой.
Искавшіе лишь похвалы людской
И на землѣ нашедшіе награду —
Тщеславія иль суевѣрья плодъ —
Достойное тутъ встрѣтятъ воздаянье,
Ничтожное, какъ и дѣянье ихъ.
Всѣ жалкіе Природы недоноски,
Чудовища, незрѣлые зачатки
Стеклись сюда и, въ пустотѣ блуждая.
Здѣсь полнаго уничтоженья ждутъ.
Имъ не луна пристанищемъ бываетъ:
Сребристыя поля планеты этой
Являются для праведныхъ жилищемъ,
Которые средину занимаютъ
Межъ ангеломъ и смертнымъ человѣкомъ.
И первыми туда стеклися чада,
Рожденныя отъ грѣшнаго союза
Сыновъ Небесъ и дочерей Земли,
И древности тщеславные герои
Съ зиждителями башни Вавилонской.
Но долго всѣхъ безумцевъ и святошъ,
Зародышей — перечислять пришлось-бы.
И, вотъ, они проходятъ семь планетъ
И звѣзды всѣ съ ихъ сферою хрустальной,
Что первая въ движеніе пришла,
Созвѣздій хоръ собой уравновѣсивъ.
У вратъ Небесъ ихъ ждетъ апостолъ Петръ
Съ ключемъ въ рукѣ, — и лѣстница близка,
И на ступень они заносятъ ногу,
Но грозный вихрь, порывы встрѣчныхъ вѣтровъ
Стремительно отбрасываютъ ихъ
И сносятъ внизъ на десять тысячъ стадій.
О, если-бы возможно было видѣть,
Какъ ихъ тѣла и четки съ клобуками,
И папскія помилованья, буллы —
Крутилися и въ вихрѣ извивались,
Въ преддверье преисподней уносясь.
Которое зовутъ «Безумцевъ Раемъ»!
Впослѣдствіи онъ сталъ извѣстенъ многимъ,
Но въ часъ, когда явился Сатана,
«Безумцевъ Рай» еще не заселился.
Въ пути своемъ на мрачный этотъ шаръ
Спустился Врагъ и долго тамъ блуждалъ,
Пока вдали сіянье не блеснуло.
Съ поспѣшностью направившись туда,
Увидѣлъ онъ громаднѣйшее зданье,
Котораго ступени восходили
До самыхъ стѣнъ Небесныхъ Наверху
Виднѣлося еще сооруженье
Роскошное и полное величья.
Алмазами и золотомъ горѣлъ
Фронтонъ его, каменьями Востока
Чудесными порталъ украшенъ былъ.
Подобіе его соорудить,
Изобразить его земною кистью —
Немыслимо. И такова была
Та лѣстница, которою входили
И нисходили Ангелы. Іаковъ,
Когда въ Харранъ бѣжалъ онъ отъ Исава —
Ее во снѣ увидѣлъ и, проснувшись,
Воскликнулъ онъ: «Вотъ дивныя врата
Небесныя!» Здѣсь каждая ступень
Значеніе сокрытое имѣетъ.
Но не всегда тутъ лѣстница бываетъ:
Порой она уходитъ въ Небеса,
Подъ нею же изъ яшмъ и жемчуговъ
Виднѣется блистающее море.
Впослѣдствіи на ангельскихъ крылахъ
Иль въ огненныхъ чудесныхъ колесницахъ
Черезъ него, покинувъ землю, стали
Переноситься праведныя души.
Теперь она опущена была, —
Не для того-ль, чтобъ легкость восхожденья
Ввела въ соблазнъ собою Сатану,
Иль для того, чтобъ возбудить сильнѣе
Печаль его, при мысли объ изгнаньѣ?
Отъ этихъ вратъ дорога открывалась,
Ведущая къ странѣ блаженной Рая,
Широкая дорога, шире той,
Которая къ Землѣ обѣтованной
И къ высотамъ Сіонскихъ горъ вела,
Для ангеловъ служа путемъ обычнымъ,
Являвшихся къ счастливымъ племенамъ —
Имъ возвѣщать Всевышняго велѣнья.
И отъ границъ Египта до Панеи
Съ Вирсавіей на эти племена
Всевышній Самъ съ любовію взиралъ.
Отверстіе широкое служило
Границею для мрака рокового,
Какъ берега — границей для морей.
И съ лѣстницы, съ ея ступени нижней,
На Божій міръ взираетъ Сатана
И пораженъ величіемъ его.
Всю ночь во тьмѣ глубокой пробродивъ
Съ опасностью для жизни, соглядатай,
Вершины горъ достигнувшій съ зарей,
Такъ предъ собой чудесный видитъ городъ
Съ блистающими шпилями и башней,
Лучемъ зари волшебно позлащенный.
При видѣ всѣхъ міровъ, ему представшихъ
Въ красѣ своей, такимъ-же изумленьемъ
И завистью Духъ Зла охваченъ былъ.
Поднявшійся надъ сводомъ мірозданья,
Вселенную онъ взоромъ обнималъ —
Отъ яркаго созвѣздія Вѣсовъ
И до звѣзды блестящей Андромеды.
Все обозрѣвъ отъ края и до края,
Понесся онъ къ ближайшей изъ планетъ,
И крыльями онъ воздухъ разсѣкаетъ,
Летя путемъ извилистымъ свободно
Среди свѣтилъ, что звѣздами казались
Лишь издали, но были островами
Счастливыми, подобіемъ садовъ,
Где может он найти себе добычу
Среди ягнят пасущихся и коз, —
Но по пути к равнинам Сериканским
Слетает он, где парусной повозкой
Из камыша китаец ловко правит.
Так на земле, подобной океану,
В отчаянье блуждает Сатана,
Но тщетно он себе добычи ищет:
Ни одного живого существа
Здесь нет еще и не было доселе.
Впоследствии, когда исполнил грех
Тщеславием деяния людские —
Сюда, как шар воздушный, поднялись
Все праздные, суетные предметы,
А также те, кто основал на них
Надежды все на славу и бессмертье,
На счастье — в той жизни или в этой.
Искавшие лишь похвалы людской
И на земле нашедшие награду —
Тщеславия иль суеверья плод —
Достойное тут встретят воздаянье,
Ничтожное, как и деянье их.
Все жалкие Природы недоноски,
Чудовища, незрелые зачатки
Стеклись сюда и, в пустоте блуждая.
Здесь полного уничтоженья ждут.
Им не луна пристанищем бывает:
Сребристые поля планеты этой
Являются для праведных жилищем,
Которые средину занимают
Меж ангелом и смертным человеком.
И первыми туда стеклися чада,
Рожденные от грешного союза
Сынов Небес и дочерей Земли,
И древности тщеславные герои
С зиждителями башни Вавилонской.
Но долго всех безумцев и святош,
Зародышей — перечислять пришлось бы.
И, вот, они проходят семь планет
И звезды все с их сферою хрустальной,
Что первая в движение пришла,
Созвездий хор собой уравновесив.
У врат Небес их ждет апостол Петр
С ключем в руке, — и лестница близка,
И на ступень они заносят ногу,
Но грозный вихрь, порывы встречных ветров
Стремительно отбрасывают их
И сносят вниз на десять тысяч стадий.
О, если бы возможно было видеть,
Как их тела и четки с клобуками,
И папские помилованья, буллы —
Крутилися и в вихре извивались,
В преддверье преисподней уносясь.
Которое зовут «Безумцев Раем»!
Впоследствии он стал известен многим,
Но в час, когда явился Сатана,
«Безумцев Рай» еще не заселился.
В пути своем на мрачный этот шар
Спустился Враг и долго там блуждал,
Пока вдали сиянье не блеснуло.
С поспешностью направившись туда,
Увидел он громаднейшее зданье,
Которого ступени восходили
До самых стен Небесных Наверху
Виднелося еще сооруженье
Роскошное и полное величья.
Алмазами и золотом горел
Фронтон его, каменьями Востока
Чудесными портал украшен был.
Подобие его соорудить,
Изобразить его земною кистью —
Немыслимо. И такова была
Та лестница, которою входили
И нисходили Ангелы. Иаков,
Когда в Харран бежал он от Исава —
Ее во сне увидел и, проснувшись,
Воскликнул он: «Вот дивные врата
Небесные!» Здесь каждая ступень
Значение сокрытое имеет.
Но не всегда тут лестница бывает:
Порой она уходит в Небеса,
Под нею же из яшм и жемчугов
Виднеется блистающее море.
Впоследствии на ангельских крылах
Иль в огненных чудесных колесницах
Через него, покинув землю, стали
Переноситься праведные души.
Теперь она опущена была, —
Не для того ль, чтоб легкость восхожденья
Ввела в соблазн собою Сатану,
Иль для того, чтоб возбудить сильнее
Печаль его, при мысли об изгнанье?
От этих врат дорога открывалась,
Ведущая к стране блаженной Рая,
Широкая дорога, шире той,
Которая к Земле обетованной
И к высотам Сионских гор вела,
Для ангелов служа путем обычным,
Являвшихся к счастливым племенам —
Им возвещать Всевышнего веленья.
И от границ Египта до Панеи
С Вирсавией на эти племена
Всевышний Сам с любовью взирал.
Отверстие широкое служило
Границею для мрака рокового,
Как берега — границей для морей.
И с лестницы, с её ступени нижней,
На Божий мир взирает Сатана
И поражен величием его.
Всю ночь во тьме глубокой пробродив
С опасностью для жизни, соглядатай,
Вершины гор достигнувший с зарей,
Так пред собой чудесный видит город
С блистающими шпилями и башней,
Лучом зари волшебно позлащенный.
При виде всех миров, ему представших
В красе своей, таким же изумленьем
И завистью Дух Зла охвачен был.
Поднявшийся над сводом мирозданья,
Вселенную он взором обнимал —
От яркого созвездия Весов
И до звезды блестящей Андромеды.
Все обозрев от края и до края,
Понесся он к ближайшей из планет,
И крыльями он воздух рассекает,
Летя путем извилистым свободно
Среди светил, что звездами казались
Лишь издали, но были островами
Счастливыми, подобием садов,
