Адамъ разспрашиваетъ архангела Рафаила про теченіе небесныхъ свѣтилъ, но получаетъ уклончивый отвѣтъ съ совѣтомъ думать лишь о томъ, что ему можетъ быть полезнѣе. Адамъ соглашается съ этимъ и, чтобы подолѣе задержать у себя архангела, начинаетъ разсказывать ему обо всемъ, что осталось въ его памяти съ момента, когда въ немъ пробудилось сознаніе. Онъ разсказалъ, какъ онъ былъ перенесенъ въ Рай: подробно передаетъ свой разговоръ съ Господомъ о своемъ одиночествѣ, о первой встрѣчѣ съ Евой и женитьбѣ. Наконецъ, архангелъ Рафаилъ покидаетъ Адама, напомнивъ ему о своихъ наставленіяхъ и совѣтахъ.
ТАКЪ заключилъ повѣствованье ангелъ,
Но все еще казалося Адаму,
Что слышитъ онъ чарующую рѣчь.
И, наконецъ, какъ-будто пробужденный
Отъ забытья отраднаго, онъ молвилъ:
— Божественныхъ дѣяній лѣтописецъ,
Чѣмъ я воздамъ тебѣ благодаренье?
Ты утолилъ мою познанья жажду
И тайны мнѣ открыть благоволилъ,
Которыхъ я иначе не постигъ-бы.
Съ восторгомъ я, съ глубокимъ изумленьемъ
Внималъ тебѣ, Создателя прославивъ.
Послѣднія сомнѣнія мои
Ты разрѣши. Когда я созерцаю
Вселенную во всемъ ея величьѣ,
Мнѣ кажется земля въ сравненьѣ съ нею
Ничтожною, едва замѣтной точкой.
И для того-ль вращаются свѣтила
Громадныя, чтобъ землю озарять —
Недвижную и малую планету?
Дивлюся я, объ этомъ размышляя,
Что мудрая природа допустить
Подобную могла несоразмѣрность!
Такъ говорилъ Адамъ, намѣреваясь
Бесѣдовать о томъ, что занимало
Пытливый умъ, и, видя это, Ева,
Сидѣвшая немного въ сторонѣ,
Съ достоинствомъ и скромно удалилась,
Причемъ ея движенія казались
Исполнены такимъ очарованьемъ,
Что каждому, навѣрно-бъ, захотѣлось
Не отпустить, но удержать ее.
Она спѣшитъ къ деревьямъ и цвѣтамъ,
Которые пышнѣе расцвѣтаютъ
Отъ нѣжнаго ея прикосновенья.
Подобная бесѣда о предметахъ
Возвышенныхъ ей въ тягость не была,
Но выслушать разсказъ предпочитала
Она изъ устъ супруга своего,
Которыя ее не краснорѣчьемъ
Влекли однимъ, но ласкою любви.
Подобная богинѣ иль царицѣ,
Она идетъ въ сопровожденьѣ грацій,
Которыя во взорахъ зажигаютъ
При помощи своихъ волшебныхъ стрѣлъ
Желаніе лишь ею любоваться.
И ласково Адаму молвитъ Ангелъ:
— Пытливости твоей не порицаю:
Вѣдь, Небеса — раскрытый Богомъ свитокъ,
Дабы Его Творенья постигать
Воочію ты могъ, по всѣмъ свѣтиламъ
Часы и дни, года распознавая,
И, если ты ихъ вѣрно исчисляешь,
Не все-ль равно: вращается Земля
Иль прочія небесныя тѣла?
Отъ ангеловъ и смертныхъ утаилъ
Все прочее Великій Зодчій міра
И тайнъ своихъ не обнаружилъ Онъ,
Доискиваться тѣмъ предоставляя,
Кто долженъ-бы лишь удивляться имъ
Современемъ не посмѣется-ль Онъ
Надъ жалкою догадкою ученыхъ,
Которые составятъ планъ Небесъ,
Созвѣздія исчислятъ и не мало
Придумаютъ системъ разнообразныхъ,
Запутанныхъ, всю сферу испещривъ
При помощи круговъ и вычисленій.
Предвижу я, что это будетъ такъ:
Путемъ твоимъ пойдутъ твои потомки.
Ты думаешь, что большія объемомъ
И свѣтлыя планеты не должны
Служить землѣ, столь малой по сравненью?
Но большіе величина и блескъ
Едва-ль даютъ права на превосходство.
Лишенная сіянія земля
Достоинствомъ, быть можетъ, превосходитъ
Блистательное солнце, чьи лучи,
Лишь съ почвою ея соприкаясь,
Адам расспрашивает архангела Рафаила про течение небесных светил, но получает уклончивый ответ с советом думать лишь о том, что ему может быть полезнее. Адам соглашается с этим и, чтобы подолее задержать у себя архангела, начинает рассказывать ему обо всем, что осталось в его памяти с момента, когда в нём пробудилось сознание. Он рассказал, как он был перенесен в Рай: подробно передает свой разговор с Господом о своем одиночестве, о первой встрече с Евой и женитьбе. Наконец, архангел Рафаил покидает Адама, напомнив ему о своих наставлениях и советах.
ТАК заключил повествованье ангел,
Но все еще казалося Адаму,
Что слышит он чарующую речь.
И, наконец, как будто пробужденный
От забытья отрадного, он молвил:
— Божественных деяний летописец,
Чем я воздам тебе благодаренье?
Ты утолил мою познанья жажду
И тайны мне открыть благоволил,
Которых я иначе не постиг бы.
С восторгом я, с глубоким изумленьем
Внимал тебе, Создателя прославив.
Последние сомнения мои
Ты разреши. Когда я созерцаю
Вселенную во всем её величье,
Мне кажется земля в сравненье с нею
Ничтожною, едва заметной точкой.
И для того ль вращаются светила
Громадные, чтоб землю озарять —
Недвижную и малую планету?
Дивлюся я, об этом размышляя,
Что мудрая природа допустить
Подобную могла несоразмерность!
Так говорил Адам, намереваясь
Беседовать о том, что занимало
Пытливый ум, и, видя это, Ева,
Сидевшая немного в стороне,
С достоинством и скромно удалилась,
Причем её движения казались
Исполнены таким очарованьем,
Что каждому, наверно б, захотелось
Не отпустить, но удержать ее.
Она спешит к деревьям и цветам,
Которые пышнее расцветают
От нежного её прикосновенья.
Подобная беседа о предметах
Возвышенных ей в тягость не была,
Но выслушать рассказ предпочитала
Она из уст супруга своего,
Которые ее не красноречьем
Влекли одним, но ласкою любви.
Подобная богине иль царице,
Она идет в сопровожденье граций,
Которые во взорах зажигают
При помощи своих волшебных стрел
Желание лишь ею любоваться.
И ласково Адаму молвит Ангел:
— Пытливости твоей не порицаю:
Ведь, Небеса — раскрытый Богом свиток,
Дабы Его Творенья постигать
Воочию ты мог, по всем светилам
Часы и дни, года распознавая,
И, если ты их верно исчисляешь,
Не все ль равно: вращается Земля
Иль прочие небесные тела?
От ангелов и смертных утаил
Все прочее Великий Зодчий мира
И тайн своих не обнаружил Он,
Доискиваться тем предоставляя,
Кто должен бы лишь удивляться им
Со временем не посмеется ль Он
Над жалкою догадкою ученых,
Которые составят план Небес,
Созвездия исчислят и не мало
Придумают систем разнообразных,
Запутанных, всю сферу испещрив
При помощи кругов и вычислений.
Предвижу я, что это будет так:
Путем твоим пойдут твои потомки.
Ты думаешь, что большие объемом
И светлые планеты не должны
Служить земле, столь малой по сравненью?
Но большие величина и блеск
Едва ль дают права на превосходство.
Лишенная сияния земля
Достоинством, быть может, превосходит
Блистательное солнце, чьи лучи,
Лишь с почвою её соприкаясь,
