чтобы собою увеличить еще болѣе окружающее пространство; степи, шумящія хлѣбомъ, никѣмъ не сѣяннымъ и не собираемымъ, травою, почти равняющеюся ростомъ съ деревьями, степи, гдѣ пасутся табуны и стада, которыхъ отъ вѣка никто не считалъ, и сами владѣльцы не знаютъ настоящаго количества, эти степи увидѣли среди себя Чингисъ-Хана, давшаго обѣтъ передъ толпами своихъ узкоглазыхъ, плосколицыхъ, широкоплечихъ, малорослыхъ Монголовъ завоевать міръ, и — многолюдный Пекинъ горитъ цѣлый мѣсяцъ, милліонъ народа выстрѣливается Монгольскими стрѣлами, Государь Тунгусскій гибнетъ съ сотнями тысячь подданныхъ на замерзшемъ озерѣ, стада пригоняются къ границамъ Индіи, табуны кишатъ при Волгѣ. Словомъ, какъ будто на завоеваніяхъ ихъ отразилась колоссальность Азіи. Такого быстраго распространенія тоже не видала ни Древняя, ни Новая Исторія.
Я уже ничего не говорю о важной торговлѣ Венеціи — этого небольшаго лоскутка земли, которую всю занималъ одинъ городъ, и городъ безъ Государства, выжималъ золото со всего міра, и коего царственные
