работаетъ уже сама, то подымаетъ домы на величественныхъ холмахъ своихъ и кажетъ ихъ великанами изъ за другихъ домовъ, то опускаетъ ихъ внизъ, чтобы дать видъ другимъ. Въ такомъ городѣ можно менѣе употреблять разнообразія. Въ немъ можно болѣе употреблять гладкихъ и одинаковыхъ домовъ, потому, что неровное положеніе земли уже даетъ имъ нѣкоторымъ образомъ разнообразіе помѣщая ихъ въ разныхъ мѣстоположеніяхъ. Нужно наблюдать только, чтобы домы показывали свою вышину одинъ изъ за другаго, такъ что бы стоящему у подошвы казалось, что на него глядитъ двадцатиэтажная масса. Тамъ мало нужно искусства, гдѣ природа одолѣваетъ искуство; тамъ искуство только для того чтобы украсить ее. Но гдѣ положеніе земли гладко совершенно, гдѣ природа спитъ, тамъ должно работать искуство во всей силѣ. Оно должно пропестрить, естьли можно сказать изрыть, скрыть равнину, оживить мертвенность гладкой пустыни. Здѣсь однообразіе и простота домовъ будетъ большая погрѣшность. Здѣсь Архитектура должна быть какъ можно своенравнѣе: принимать суровую наружность, показывать веселое выраженіе, дышать древностью, блестѣть
