прежде всего приходила имъ въ голову. Но въ городѣ дерево драгоцѣнность; тогда они чащѣ начали употреблять не гладкіе Дорическія колоны, но большею частію Коринѳскія съ капителью изъ завитыхъ листьевъ. Вообще убирать строенія листьями, вьющимися гроздьями винограда, или украшеніями носящими неясный образъ вѣтвей дерева, было инстинктомъ у всѣхъ народовъ. Онѣ невольно, слѣпо слѣдовали тайному внушенію своего вкуса. Въ Готической архитектурѣ болѣе всего замѣтенъ отпечатокъ, хотя неясный тѣсно сплетеннаго лѣса, мрачнаго, величественнаго, гдѣ топоръ не звучалъ отъ вѣка. Этѣ стремящіеся нескончаемыми линіями украшенія и сѣти сквозной рѣзьбы ничто другое, какъ темное воспоминаніе о стволѣ, вѣтвяхъ и листьяхъ древесныхъ. И потому смѣло возлѣ Готическаго строенія ставьте Греческое, исполненное стройности и простоты: оно будетъ стоять между ними, какъ между величественными, прекрасными деревьями. И Готтическое и Греческое получатъ отъ этого двойную прелесть. Истинный эффектъ заключенъ въ рѣзкой
