моей съ милой кузиной Настасьей Александровной Дейеръ. Нѣкоторое время я оставался жить у брата; однажды приходитъ двоюродный братъ Дмитрій Ивановичъ и проситъ насъ къ нему вечеромъ проститься, такъ какъ онъ уѣзжаетъ. Братъ сказалъ, что задетъ проститься днемъ, а вечеромъ онъ не свободенъ, я же обѣщалъ быть. Пришелъ я не поздно. Черезъ нѣсколько времени является Настасья Александровна, съ нею сестра — старая дѣвица, дочь — молодая дѣвица, одинъ, а можетъбыть и два сына — не припомню. Безъ сомнѣнія, она знала, что я выпущенъ и что она меня въ этотъ вечеръ увидитъ. Увидавъ меня, чуть ли не бросилась въ объяія; какъ она рада, что видитъ меня. она уже отчаявалась когда-либо имѣть это удовольствіе, послѣ тѣхъ разсказовъ, которые обо мнѣ ходили въ обществѣ; неужели было какое-либо основаніе для тѣхъ ужасныхъ разсказовъ, но гдѣ же я былъ, что со мой было? однимъ словомъ, засыпала меня вопросами, и все это съ такимъ любезнымъ тономъ, родственнымъ участіемъ, что, провой, иной бы растаялъ, но такъ какъ я уже имѣлъ противъ этой барыни «зуб», какъ говорится, то я самымъ любезнымъ же тономъ, къ какому былъ способенъ, отвѣчаю: «съ меня взяли подписку не разсказывать, гдѣ я былъ, по какому случаю, объ чемъ со мною бесѣдовали, но относительно основательности разсказовъ, которые принимали за непреложную истину, то подобный случай былъ въ Лондонѣ: одинъ госопдинъ публикуетъ въ газетахъ, что онъ изобрнлъ стерляжьи порошки, и кто любитъ стерляде, можетъ обращаеться къ нему (прописанъ адресъ) за порошками, по такой-то цѣнѣ банка или фунтъ, не припомню, затѣмъ насыпаетъ этихъ порошковъ хоть въ полоскательную чашку, и сейчасъ же образуется стерляди, которыхъ и можете брать, сколько угодно, варить уху, или приготовлять иначе, какъ кто любитъ.
На другой день, съ самаго ранняго утра осаждаютъ его квартиру; звонокъ за звонкомъ. Часу въ десятомъ, является какой-то господинъ и проситъ стерляжьихъ порошковъ.
— Извините, у меня ихъ нѣтъ, — отвѣчаетъ хозяинъ.
— Какъ, неужели я опоздалъ?
— Нѣтъ, вы не опоздали, но у меня ихъ и не было.
— Какъ не было? Я самъ читалъ публикацію, что по такой-то цѣнѣ, такое-то количество продатся стерляжьихъ порошковъ.
— Дѣйствительно, публикація была, но вотъ здѣсь, за ширмами, сидитъ мой прітель, съ которымъ я держалъ пари, что какую бы нелѣпость ни напечатать, всему повѣрять, и вы сегодня двадцать седьмой.
Предоставляю каждому вообразить, какъ успокоительно подѣйствовала эта притча на барыню, но она съ улыбкой сказала: «какъ это странно; берутъ подписку не опровергать нелѣпыхъ слуховъ».
— Въ этомъ имѣется логичность: ежели что нелѣпо, то не заслужи-
