Въ 1824 г., когда Его Величеству благоугодно было осчастливить посѣщеніемъ своимъ заволжскихъ, хребта Уральскаго и Оренбургской равнины, жителей, государь въ Оренбургѣ, осматривая тюремныя помѣщенія, изволилиъ увидѣть и прочесть надъ двреью надпись: «неизвѣстный»; надпись возбудила въ царѣ любопытство, и онъ изволилъ громко, обратясь къ генералъ-губернатору Эссену, спросить:
— Что это значитъ — неизвѣстный? предо мною нѣтъ, не можетъ и не должно быть ничего неизвѣстнаго!
Безтолковый нѣмецъ, генераллъ Эссенъ, смѣшался, не зналъ, что объяснить государю, и отвѣчалъ:
— Неизвѣстный — съ нимъ не велѣно говорить, никого къ нему допускать, и кто онъ таковъ, мы не знаемъ, онъ содержится въ этомъ номерѣ девять лѣтъ.
Гнѣвъ отразился на челѣ монарха. Его Величество грозно изволилъ спросить:
— Да кто его къ вамъ прислалъ, генералъ?
Протѣснившійся сквозь окружавшихъ вѣнценосца генераловъ правитель канцеляріи Эссена, видѣвъ гнѣвъ царя и замѣшательство генерала, съ поклономъ осмѣлился всеподданѣйше доложить Его Величеству:
— Такого-то года, мѣсяца, числа, за № такимъ-то, послѣдовало предписаніе военнаго министра генерала-отъ-артиллеріи Аракчеева заключить препровожденнаго арестанта въ секретный номеръ, никого къ нему не допускать, ничего у него не спрашивать и отнюдь никому съ нимъ ни о чемъ не разгововаривать.
Государь поблѣднѣлъ и изволилъ вымолвиь: «Долой замокъ!»
Въ мгновеніе отверзлась мрачная могила, испустившая смрадный, удушающій паръ, и появилась во внутренности блѣдная, изсохшая, обнаженная тѣнь живаго мертвеца.
Государь не могъ взойти въ номреъ, повелѣлъ вывести въ корридоръ арестанта.
— Знаешь ли кто я? — спросилъ государь несчастнаго.
Арестантъ, долго вглядывавшійся, какъ будто не внрившій тому, что вокругъ его происходитъ, можетъ быть, принявшій отверстіе его могилы предъ собою, государя и окружавшую его свиту за мечту, за видѣніе, или пораженный отъ быстраго перехода изъ темноты къ свѣту, заставилъ государя еще спросить себя — знаетъ ли онъ его?
Услышавъ повтореніе вопроса отъ государя, арестантъ, какъ бы пробужденный, удоствоѣрившійся, что все имъ видѣнное было на-яву — не видѣніе, не мечта, зарыдалъ, кинулся къ ногамъ государя и громко отвѣчалъ:
— Знаю, ты нашъ госудаь всемилостивѣйшій — императоръ Александръ I.
