Выслушав словесный докладъ Русова, Булгаковъ сказал ему: «поѣзжайте къ военному министру и доложите ему все то, что я въ настоящую минуту слышалъ отъ васъ; скажите, что я прислалъ васъ къ нему».
Русовъ покатилъ къ военному минитру и въ кабинетѣ его высокопревосходительтва столкнулся, лицемъ къ лицу, съ докладчикомъ О-вымъ.
Выслушавъ объясненія обоихъ Русова и О-ва, Сухозанетъ произнесъ: «изъ вашихъ совмѣстныхъ докладовъ я усмариваю, что чиновники виноваты, но нахожу, что и полкъ не совсѣмъ правъ въ своихъ дѣйствіяхъ, а потому, въ прекращеніе всякихъ претензій и жалобъ съ обѣихъ сторонъ, нахожу нужнымъ предоставить полкамъ 7-й легкой кавалерійской дивизіи покупать фуражъ въ настоящемъ періодѣ по цѣнамъ, повышеннымъ корпуснымъ командиромъ.
Вслѣдствіе этого мы, чиновники, наканунѣ Николина дня уже катили по зимней малоснѣжной дорожкн во-свояси.
Такъ рѣшаются иногда вѣскими людьми дѣла всякаго рода безотвѣтно затѣмъ, что пресса молчалива.
Упомянувъ выше о томъ, что Русовъ былъ не болльшаго ума, я считаю нравственнымъ долгомъ сказать и о томъ, что онъ заслуживалъ уваженія сознаніемъ своей священной обязанности не давать въ обиду подвѣдомственныхъ ему лицъ, что весьма рѣдко встрѣчается въ начальствующихъ особахъ.
Съ 1858 по 1868 годъ я проживалъ, обязанный службою, въ г. Боровичахъ. Въ уѣздномъ городѣ, въ теченіе десяти лѣтъ, познакомившься, volens-nolens, со всякими лицами. Впрочемъ, въ уѣздномъ городѣ, и безъ знакомства, извѣстно каждому все, какъ на ладони, что у кого жирится, варитяс и печется, а тѣмъ болѣ, кто какъ живетъ, чѣмъ занимается и какія творитъ дѣла. Изъ числа нѣсколькихъ лицъ, скажу о двухъ, болѣе прославившихся и оставившихъ по себѣ цѣлому уѣзду неувядаему память своими дѣйствиями. Эти два замѣчательныхъ мужа были: городничій, состоявшій подъ покровительствомъ комитета о раненыхъ, отставной капитанъ князь Баг-нъ и исправникъ — чина его не помню — Димитрій Димитріевичъ Крыловъ. Первый былъ высокаго роста, съ смуглымъ, какъ бы загорѣвшимъ отъ солнца, уже частію покрытымъ морщинами лицомъ, съ черною повязкою на лбу и съ костылемъ въ рукѣ. Впрочемъ, этими атрибутами онъ пользовался только во время посѣщенія города высшими сановниками, какъ напр., свѣтлѣйшимъ княземъ Суворовымъ и т. п.; въ остальное же время эти доспѣхи никогда при немъ не обрѣтались. Второй также былъ высокаго роста, изъ кавалеристовъ, съ довольно благородною, представительною наружностію. Первый любилъ кутить на всѣ руки и загребать все въ свой карманъ, что только попадало въ его руки; послѣдній тянулъ неимовѣрно коньякъ, который вогналъ его въ чахотку, и отношеніями
