въ одномъ зданіи съ коммиссіею, прибѣжалъ въ послѣднюю и спросилъ сторожа:
— Гдѣ дежурный чиновникъ Радзиковскі?
Я представился.
— Вотъ что, господинъ Радзиковскій, — началъ Русовъ говорить мнѣ, съ поспѣшностью, — членъ Байковъ телеграфируетъ, чтобы на смѣну его прислать въ Бѣжецкъ другаго чиновника. Такъ какъ Егоровъ рекомендовалъ мнѣ васъ съ отличной, во всѣхъ отношеніяхъ, стороны, то для продолженія производимой Байковымъ операціи, я выбираю васъ, надѣясь, что вы вполнн оправдаете даваемое мною вамъ порученіе, и потому приготовьтесь завтра ѣхать со мною на вечернемъ поѣздѣ.
На другой день Русовъ метался и по коммиссіи, и въ присутствіи, какъ угорѣлый, все дѣлая какія-то распоряженія, какъ бы предъ генеральнымъ сраженіемъ на жизнь или смерть.
Смотря на его суетц, я вспомнилъ нравоченіе безсмертнаго дѣдушки Ивана Андреевича Крылова: «бѣда, коль пироги наченъ печи сапожникъ, а сапоги точать пирожникъ».
Впослѣдствіи, Байковъ, познакомясь со мною короче, — надо пр иэтом сказать, что Николай Ильичъ Байковъ былъ универсантъ, добрякъ, умница и писака, — говорилъ мнѣ по секрету, что Русовъ — человѣкъ недалекій; что иногда онъ сочинитъ, чуть не на пяти листахъ рапортъ въ провіантскій департаментъ и проситъ его, Байкова, проредактировать его умственное произведеніе, и что хотя, при подобномъ редактированіи, Байковъ и находилъ въ Русовскомъ рапортѣ изрядную дичь, но никогда не рѣшался исправлять и всегда одобрялъ его рапортъ.
Къ назначенному вечернему поѣзду Русовъ взялъ еще, кромѣ меня, нѣсколько чиновниковъ и писарей, и повезъ всѣхъ насъ, по желѣзной дорогѣ, въ городъ Тверь. Пріѣхали мы въ этотъ губернскій городъ и заняли помѣщеніе въ гостиницѣ. Цѣлую ночь, напролетъ, Русовъ суетился, давалъ намъ, чиновникамъ, наставленія, какъ довольстовать войска, и рекомендаціи къ тѣмъ знакомымъ ему лицамъ, у которыхъ будто бы можно было достать покупкою фуражъ, что впослѣдствіи оказалось чистѣйшимъ бредомъ; диктовалъ писарямъ: предписанія намъ, чиновникамъ, и отношені — командирамъ полковъ о томъ, что для довольствія послѣднихъ командируются такіе-то чиновники. Уже съ разсвѣтомъ, не спавшихъ во всю ночь, утомленныхъ безсонницею, отпустилъ Русовъ насъ грѣшныхъ на почтовую станцію, съ котороый мы и отправились всѣ по назначенію, а онъ съ писарями отбылъ въ Москву.
Пріѣзжаю въ Бѣжецкъ, отыскиваю квартиру Байкова и представляюсь ему. Увидавъ меня. онъ несказанно обрадовался мнѣ, какъ
