Но Вы черезъ нѣсколько недѣль узнаете о настоящемъ положеніи Франціи. Французскія газеты съ извѣстіемъ объ этомъ непремѣнно проникнуть въ Россію на любомъ кораблѣ, прибывшемъ сюда, и если не французы, то нѣмцы, англичане, или голландцы привезутъ ихъ съ собой. Эту контрабанду никакая власть не сможетъ уничтожить, напротивъ — попытка такая можетъ поздадорить еще бльшее любопытство и возбудить мысль, что подобныхъ явленій опасатются въ Россіи, и такимъ образомъ увеличитъ опасность. Друзья Вашего Величества съ грустью спрашиваютъ: «зачѣмъ императоръ Николай, который могъ бы могъ бы чувствовать себя такъ твердо въ своемъ положеніи, выказываетъ боязнь, чуждую ему?» «Напротивъ, такой могущественный государь, какъ Вы, долженъ дѣйствовать хладнокровно и смотрѣть на эту революцію какъ и на все, что происходитъ за границей, какъ на обыкновенное газетное сообщеніе. Этимъ однимъ Вы возбудите къ себѣ уваженше заграницей и между Вашими подданными».
Въ заключеніе Парротъ повторяетъ то, что писалъ и въ первомъ письмѣ:
«Единственное средство держать въ отдаленши отъ Россіи революціонныя идеи — устройство Вашего государства, которое удовлетворяло бы истиннымъ потребностямъ Вашего народа и доказало бы Россіи и Европѣ, что государство при абсолютномъ управленіи самодержца не только можетъ быть могущественно за границей, но и составлять счастье подданныхъ».
На это письмо Парротъ получилъ 23 сентября (4 октября) оффиціальное сообщенше отъ графа Бенкендорфа, что Его Величество государь императоръ получилъ всѣ адресованныя на его имя письма, прочелъ ихъ со вниманіемъ и не находитъ ничего на нихъ отвѣтить.
Письмо Паррота отъ 2 (14) марта посвящено польскимъ дѣламъ.
«Ваше Величество! Надѣюсь, что теперь мятежная Польша уже усмирена. о кровь пролита, кровь Вашихъ подданныхъ, русскихъ и поляковъ. Открыта недостойная измѣна, все жаждетъ Вашей мести, справедливость требуетъ наказанія виновныхъ, государственые финансовые интересы — конфискацій, ловкость предводителей — наградъ. Но выслушайте, Ваше Величество, Вашего Паррота, который умоляетъ Васъ о милосердіи!
«Прежде чѣмъ начать это письмо, я молился Богу: я просилъ Его очистить мое сердце отъ всякой слабости и умъ мой отъ предубѣжденій. Окажите, Ваше Величество, честь просьбѣ безкорыстнаго старика, имѣющаго въ виду лишь Васъ, Ваши истинные интересы, Вашу славу. Я все взвѣсилъ, и настоящее и будущее, и все мое существо взываетъ къ милосердію.
