Страница:1895, Russkaya starina, Vol 83. №4-6.pdf/21

Эта страница была вычитана


Казалось, что дѣло найдетъ въ немъ сильнаго защитника и придетъ къ желаемому результату. Едва-ли нужно говорить, что я много разъ былъ у него для представленія различныхъ дополнительныхъ объясненій.

Между тѣмъ, не только къ князю Кочубею, но и ко мнѣ, стали являться многія личности съ изъявленіемъ желанія служить въ управленіи Южной желѣзной дороги. Князь сыпалъ роскошныя обѣщанія направо и налѣво и въ этихъ обѣщаніяхъ нашелъ новое средство пользоваться даровыми работами. Тутъ-то и были обременены тяжелыми задачами харьковскіе профессоры съ тою недобросовѣстностію, о которой я говорилъ выше.

Все предвѣщало несомнѣнный успѣхъ, но успѣха, однакоже, не послѣдовало. Оказалось, что графъ Клейнмихель, несмотря на поднесенное ему званіе почетнаго учредителя, не стѣснялся противодействовать этому предпріятію. Сначала онъ поставилъ намъ тысячу самыхъ трудныхъ вопросовъ, въ отвѣтъ на которые мы послали ему толстѣйшую тетрадь; въ оффиціальной перепискѣ, однако, недоброжелательство его не могло быть такъ замѣтно; но частными путями князь Кочубей, повидимому, совершенно убѣдился въ немъ, потому что началъ осыпать графа Клейнмихеля самыми тяжеловѣсными ругательствами. Но борьба продолжалась не долго и внезапно прекратилась однимъ побочнымъ обстоятельствомъ.

Князь Сергѣй Кочубей имѣлъ связь съ одной изъ великосвѣтскихъ барынь, что̀ едва не было причиною дуэли. Но рано утромъ, полиція знала уже объ этомъ предположеніи и довела о немъ до Высочайшаго свѣдѣнія. Какъ бы то ни было, князь Сергѣй Кочубей получилъ приказаніе немедленно оставить Петербургъ. Все это происшествіе произвело большой шумъ въ городѣ, но, несомнѣнно, отсутствіе князя ни на кого не произвело такого потрясающаго дѣйствія, какъ на моихъ стариковъ, составлявшихъ достославный комитетъ учредителей Южной желѣзной дороги. Они страшно смутились и перетрусили, ставши, такъ сказать, лицомъ къ лицу къ правительству и не имѣя въ самихъ себѣ ни нужныхъ свѣдѣній, ни способности дѣйствовать. Въ эту страшную минуту торжественно и столь же позорно выразилось, что они были простыми