то онъ, мгновенно встрепенувшись, началъ бѣгать въ обѣ стороны дороги, а они, въ догонку, не переставали подгонять его къ измѣренію широты государевой дороги, приговаривая за каждымъ ударомъ: «кабинетъ-курьеру давай дорогу! кабинетъ-курьеру не указывай». Изъ сей приговорки я узналъ о ихъ званіи, если только правду они говорили. Удовольствовавъ такимъ образомъ повара, бросились къ ближней кибиткѣ, въ которой сидѣлъ бѣловолосой дьяконъ Степанъ Лукьяновъ. Онъ былъ боленъ лихорадкою, отъ которой, въ прибавку къ бѣлымъ его волосамъ, поблекъ цвѣтъ его лица, посему они сочли его за сѣдого старика, и за господина всего обоза. Кричатъ на него: «для чего ты, сѣдой хрѣнъ, не учишь своихъ подкомандныхъ? чортъ ты, или протопопъ?» съ сими вдругъ словаи, выдергиваютъ его за руки изъ кибитки. Дьяконъ уже былъ на готовѣ къ измѣренію въ свою очередь широты государевой дороги; однакожъ великодушные курьеры, продержавъ его на одномъ мѣстѣ и влѣпивъ ему въ спину съ полдюжины нагаекъ, ускакали въ свой путь. Они безъ сомнѣния были бы дальше, если бы не останавливались для такихъ дракъ, безъ которыхъ всякому курьеру обойтись можно, а особливо такому, которому время назначается отъ кабинета.
Изъ сей трагедо-комедіи вышла польза та, что съ повара соскочилъ хмѣль, а дьякона покинула лихорадка. Посему, посовѣтовалъ я дьякону и повару догнать курьеров, и купить хоть одну изъ тѣхъ [зачеркнуто: цѣлительныхъ] плетей, которые исцѣляютъ пьяныхъ и лихорадочныхъ. Увѣрялъ ихъ, что въ лицахъ курьеровъ были кіевскіе чудотворцы, которые знали, что двумъ Степанамъ нужно было исѣленіе. Но дьяконъ , какъ въ горячкѣ, сильно меня бранилъ, даже до того, что бросилъ въ меня бутылку съ микстурой, которая разбилась объ колесо. Я обѣщалъ ему купить бутылку микстуры, если его возобновится лихорадка.
Въ Браварахъ, 18 верстъ отъ Кіева, дождалъ преосвященный всѣхъ своихъ, простоялъ тамъ цѣлый прекрасный день и переночевалъ въ домѣ, принадлежащемъ не помню какому-то монастырю. Изъ сего дома всѣ зданія Кіевопечерской лавры представляются зрителю во всемъ своемъ совершенствѣ. Архіерей во все время своего здѣсь отдохновенія, какъ магнитъ на сѣверъ, направлялъ свой взоръ на Кіевъ, и иногда съ сопровожденіемъ
