ласіе къ намъ придетъ. А мы къ городамъ не приступаемъ и христіанской крови проливать не станемъ; а къ нему, Государю, мы войскомъ отъ себя пишемъ письма, а сами къ нему не ѣдимъ. А если царь намъ не станетъ жаловать, какъ жаловалъ отцовъ нашихъ и дѣдовъ и прадѣдовъ, или станетъ намъ на рѣкѣ какое утѣсненіе чинить и мы войскомъ отъ него отложимся и будемъ милости просить у Вышняго Творца нашего Владыки, также и у Турскаго царя, чтобъ Турскій царь насъ отъ себя не отринулъ; и потому мы отъ своего Государя отложимся, что нашу вѣру христіанскую въ Московскомъ царствѣ перевелъ, а у насъ нынѣ отнимаетъ бороды и усы, также и тайные уды у женъ и у дѣтей насильно брѣютъ. Да тебѣ же, Савелей Пахомовичъ, противъ сего письма, согласясь съ ачюевскимъ Хосяномъ пашею и кубанскимъ владѣльцомъ Сартланомъ и съ иными большими мурзами, учинить между собою совѣтъ и сіе письмо имъ, Хосяну пашѣ и Сартлану мурзѣ, со всѣми мурзами, при нихъ прочесть и всякіе слова знать въ подлинно. А буде у васъ, Савелей Пахомовичъ, изъ нашей стороны какіе люди московскіе или украинскіе изъ Азова или Троицкаго, или откуда нибудь русскіе люди при васъ будутъ и вамъ бы пожаловать про се писмо отнюдь имъ не явить и не сказывать, только вѣдайте ваша милость про себя с Хосяномъ пашею да съ Сартланомъ мурзою и съ иными многими мурзами, и буде милости вашей сіе письмо угодно будетъ, и вы извольте, буде можно, списавъ съ сего письма списокъ, оставьте у себя въ Ачюевѣ, а подлинное наше сіе письмо пошлите къ своему салтану въ Царьградъ.
По семъ писаніи войсковой атаманъ Кондратей Афонасьевъ и все войско донское у тебя, Турскаго салтана, милости прося и челомъ бью. А нашему Государю въ мирномъ состояніи отнюдь не вѣрь, потому что онъ многія земли разорилъ за мирнымъ состояніемъ и нынѣ разоряютъ, также и на твое величество и на царство готовитъ корабли и като̀рги и иные многіе воинскіе суды и всякой воинской снарядъ готовитъ.
По семъ писаніи мало пишемъ и наипаки челомъ бьемъ.
А сіе писмо послано изъ Черкаского, майя кз (27) ҂аѱи (1708) года.
