безъ бурь, отъ которыхъ, однако, благодаря Провідѣнію, мы не погибли, и наконецъ въ августѣ прибыли въ С.-Петербургъ въ самомъ жалкомъ положеніи и безъ копѣйки денегъ. Въ довершеніе всего, отецъ мой не засталъ тамъ своего брата, который былъ въ Москвѣ при Дворѣ, т.-е. въ двухъ стахъ льё разстоянія. Въ эту критическую минуту онъ обратился къ нѣкоему Дюбюиссону, французу, который содержалъ гостинницу и зналъ его брата. Этотъ господинъ продержалъ насъ у себя въ теченіи двухъ недѣль, послѣ которыхъ отецъ мой, оправившись съ дороги, рѣшился продолжать путь до Москвы, чтобы тамъ пристать къ дядѣ. Для этого пришлось ему прибѣгнуть къ помощи одного знакомаго, отъ котораго съ большимъ трудомъ досталъ онъ взаймы десять экю, чего едва достаточно было для такого дальняго путешествія, такъ что намъ пришлось сложить наши скудные пожитки на маленькую телѣжку, которая отправлялась въ Москву съ виномъ, а самимъ пѣшкомъ идти за русскимъ извощикомъ, съ которымъ мы могли объясняться только знаками, и питаться всю дорогу только хлѣбомъ и молокомъ и часто спать подъ открытымъ небомъ, гдѣ насъ заѣдали комары, которыхъ тамъ множество, потому что тамъ местность болотистая; были сильные жары, какіе обыкновенно бываютъ въ Россіи лѣтомъ. Почти непостижимо, какимъ образомъ отецъ мой и я могли перенести все, что пришлось терпѣть въ эти шесть недѣль, но наконецъ мы дошли до Москвы, гдѣ надѣялись отдохнуть отъ всѣхъ нашихъ бѣдъ. Но Провидѣніе распорядилось иначе. На наше несчастіе мы пришли въ эту столицу въ то время, когда половина ея погибла въ пожарѣ. Мы сами прошли восемь верстъ (2 льё) мѣстностью опустошенной пожаромъ, розыскивая мѣсто, гдѣ нѣкогда находился домъ моего дяди, тоже сгорѣвшій до тла; дяди не удалось ничего спасти и онъ долженъ былъ самъ выскочить изъ постели и спастись въ окно со всѣмъ семействомъ. Въ такомъ-то печальномъ положеніи мы застали того, отъ котораго ждали себѣ помощи и облегченія всѣхъ бѣдъ, претерпѣнныхъ нами въ это безконечное путешествіе. Насилу у него нашлась квартира гдѣ помѣститься и большіе господа присылали ему дрова. Мы пробыли съ нимъ шесть мѣсяцевъ, тогда отецъ мой, не желая быть въ тягость брату, и встрѣтившись въ Москвѣ съ однимъ знакомымъ своимъ, бригадиромъ Ро-
без бурь, от которых, однако, благодаря провидению, мы не погибли, и наконец в августе прибыли в С.-Петербург в самом жалком положении и без копейки денег. В довершение всего, отец мой не застал там своего брата, который был в Москве при дворе, то есть в двухстах лье расстояния. В эту критическую минуту он обратился к некоему Дюбюиссону, французу, который содержал гостиницу и знал его брата. Этот господин продержал нас у себя в течение двух недель, после которых отец мой, оправившись с дороги, решился продолжать путь до Москвы, чтобы там пристать к дяде. Для этого пришлось ему прибегнуть к помощи одного знакомого, от которого с большим трудом достал он взаймы десять экю, чего едва достаточно было для такого дальнего путешествия, так что нам пришлось сложить наши скудные пожитки на маленькую тележку, которая отправлялась в Москву с вином, а самим пешком идти за русским извозчиком, с которым мы могли объясняться только знаками, и питаться всю дорогу только хлебом и молоком и часто спать под открытым небом, где нас заедали комары, которых там множество, потому что там местность болотистая; были сильные жары, какие обыкновенно бывают в России летом. Почти непостижимо, каким образом отец мой и я могли перенести все, что пришлось терпеть в эти шесть недель, но наконец мы дошли до Москвы, где надеялись отдохнуть от всех наших бед. Но провидение распорядилось иначе. На наше несчастье, мы пришли в эту столицу в то время, когда половина ее погибла в пожаре. Мы сами прошли восемь верст (2 лье) местностью опустошенной пожаром, разыскивая место, где некогда находился дом моего дяди, тоже сгоревший дотла; дяде не удалось ничего спасти, и он должен был сам выскочить из постели и спастись в окно со всем семейством. В таком-то печальном положении мы застали того, от которого ждали себе помощи и облегчения всех бед, претерпенных нами в это бесконечное путешествие. Насилу у него нашлась квартира, где поместиться, и большие господа присылали ему дрова. Мы пробыли с ним шесть месяцев, тогда отец мой, не желая быть в тягость брату и встретившись в Москве с одним знакомым своим, бригадиром Ро-
