очень ею довольна, и въ теченіи четырехъ или пяти часовъ во время церемоніи, какъ-нибудь продержитъ эту тяжесть.
Государыня спросила меня: потащусь ли я тоже въ Москву на коронацію? (Elle me demanda, si je me trainerai à son courronnement à Moscou).
Я отвѣчалъ ей, что для меня будетъ величайшимъ счастіемъ имѣть честь слѣдовать за ней всюду, куда она пожелаетъ, но что прошу ее успокоить меня на счетъ того, что остался долженъ мнѣ императоръ, такъ какъ это составляетъ весьма значительную сумму по моимъ средствамъ, и друзья, дававшіе мнѣ въ кредитъ, преслѣдуютъ меня, требуя уплаты.
— «Съ вами счетъ?» спросила она.
Я подалъ его, такъ какъ онъ былъ у меня въ карманѣ.
Я подалъ его, так какъ онъ былъ у меня въ карманѣ.
Она сказала: — «Эта сумма довольно крупна, а денегъ очень мало въ кабинетѣ, и мнѣ тоже нужны деньги на расходы по коронаціи. Я вижу, что въ этомъ счетѣ есть вещи еще не отдѣланныя, въ которыхъ я не нуждаюсь, и которыя возвращу вамъ. На счетъ же того, что останется изъ этой суммы, вы поговорите с Олсуфьевымъ (Alsoufief), кабинетсъ-секретаремъ, и онъ устроитъ такъ, что расплатится съ вами».
Я сказалъ, что согласенъ на все, что заблагоразсудитъ ея величество, только бы имѣть мнѣ возможность успокоить моихъ пріятелей; что охотно возьму назадъ, что̀ ей угодно возвратить мнѣ, а что на счетъ всего прочаго, означу кому было дано и на что употреблено.
— «Этого я у васъ не прошу, сказала императрица; я это знаю такъ же хорошо, какъ и вы».
Я тотчасъ же отправился къ г. Олсуфьеву, которому я обѣщалъ двѣ тысячи рублей, чтобы онъ мнѣ уладилъ дѣло.
Онъ все это вписалъ въ кабинетную книгу, и обѣщалъ что каждые шесть мѣсяцевъ будетъ уплачивать мнѣ по десяти тысячъ рублей, до полнаго погашенія счетовъ, которые онъ далъ подписать императрицѣ.
Всего мнѣ слѣдовало пятьдесятъ тысячь рублей.
Я возвратилъ моимъ корреспондентамъ большой брильянтъ, возвращенный мнѣ импертарицей, такъ какъ онъ былъ у меня только на коммиссіи.
