Шепнетъ волнѣ залива
О томъ же лунный свѣтъ.
Услышитъ ихъ пытливо
20 Внимающій поэтъ,—
И тайной неземного
Напѣва овладѣвъ,
Онъ музыкою слова
Переведетъ напѣвъ.
1895 г.
Шепнёт волне залива
О том же лунный свет.
Услышит их пытливо
20 Внимающий поэт, —
И тайной неземного
Напева овладев,
Он музыкою слова
Переведёт напев.
1895 г.
Забывъ о земномъ, о его суетѣ и тревогѣ,
Любуясь сіяніемъ звѣздныхъ небесъ,
Споткнулся и въ лужу упалъ на дорогѣ Ѳалесъ.
И тутъ, обгоняя его по дорогѣ,
5 Вскричала торговка: «Ты лучше глядѣлъ бы подъ ноги,
О, мудрый учитель, чѣмъ звѣзды считать въ небесахъ!»
А такъ какъ на свѣтѣ не мало подобныхъ торговокъ,
Отвѣтъ ея многимъ покажется ловокъ,
А мудрый Ѳалесъ, безъ сомнѣнья, смѣшонъ въ ихъ глазахъ?
10 И все же скажу я: покуда намъ сѣтью алмазной
Сіяютъ свѣтила на небѣ высокомъ—всегда
Мыслителя взоры скорѣй обратятся туда,
Чѣмъ къ лужѣ глубокой и грязной.
1895 г.
Забыв о земном, о его суете и тревоге,
Любуясь сиянием звёздных небес,
Споткнулся и в лужу упал на дороге Фалес.
И тут, обгоняя его по дороге,
5 Вскричала торговка: «Ты лучше глядел бы под ноги,
О, мудрый учитель, чем звёзды считать в небесах!»
А так как на свете немало подобных торговок,
Ответ её многим покажется ловок,
А мудрый Фалес, без сомненья, смешон в их глазах?
10 И всё же скажу я: покуда нам сетью алмазной
Сияют светила на небе высоком — всегда
Мыслителя взоры скорей обратятся туда,
Чем к луже глубокой и грязной.
1895 г.
Я не вправѣ любить, и забыть не могу,
И терзаюсь душой я на каждомъ шагу;
Быть съ тобою нельзя, а разстаться нѣтъ силъ,
Безъ тебя-же весь міръ—безнадежно унылъ;
5 О забвеньи моля, проклиная недугъ,
Я ищу этихъ жгучихъ и сладостныхъ мукъ.
Я забыть не могу и не смѣю любить.
Ни порвать, ни связать эту тонкую нить!
И разлуки съ тобой я не въ силахъ снести
10 И нельзя намъ идти по тому-же пути.
Безпощадной судьбы ужъ таковъ приговоръ;
Кто пойметъ, кто рѣшитъ этотъ тягостный споръ?
И во мракѣ ночей и въ сіяніи дня
Та-же дума крушитъ и терзаетъ меня:
15 Быть съ тобою нельзя, а разстаться—нѣтъ силъ,
И недугъ роковой мнѣ мучительно милъ.
Я забыть не могу, и не вправѣ любить.
Чѣмъ рѣшу я вопросъ? какъ съ собою мнѣ быть?
1895 г.
Я не вправе любить, и забыть не могу,
И терзаюсь душой я на каждом шагу;
Быть с тобою нельзя, а расстаться нет сил,
Без тебя же весь мир — безнадёжно уныл;
5 О забвеньи моля, проклиная недуг,
Я ищу этих жгучих и сладостных мук.
Я забыть не могу и не смею любить.
Ни порвать, ни связать эту тонкую нить!
И разлуки с тобой я не в силах снести
10 И нельзя нам идти по тому же пути.
Беспощадной судьбы уж таков приговор;
Кто поймёт, кто решит этот тягостный спор?
И во мраке ночей и в сиянии дня
Та же дума крушит и терзает меня:
15 Быть с тобою нельзя, а расстаться — нет сил,
И недуг роковой мне мучительно мил.
Я забыть не могу, и не вправе любить.
Чем решу я вопрос? как с собою мне быть?
1895 г.
О, радостный лучъ бытія,
Ты блещешь зарею багряной
Надь полною тайны нирваной,
Сливаясь съ пучиной ея!
5 О, волны житейскаго моря,
Волненье борьбы и побѣдъ,
И отдыхъ—работѣ во слѣдъ,
Порывы блаженства и горя!
Я съ каждымъ цвѣткомъ полевымъ
10 Хотѣлъ бы воскреснуть весною,
И съ каждой вечерней звѣздою
Подъ сводомъ сіять голубымъ.
И съ облакомъ плыть надъ долиной,
И каждому вторить ручью,
15 И въ пѣснѣ излить лебединой
Хотѣлъ бы я душу мою!
О, радостный луч бытия,
Ты блещешь зарёю багряной
Надь полною тайны нирваной,
Сливаясь с пучиной ея!
5 О, волны житейского моря,
Волненье борьбы и побед,
И отдых — работе во след,
Порывы блаженства и горя!
Я с каждым цветком полевым
10 Хотел бы воскреснуть весною,
И с каждой вечерней звездою
Под сводом сиять голубым.
И с облаком плыть над долиной,
И каждому вторить ручью,
15 И в песне излить лебединой
Хотел бы я душу мою!
