И громко возвѣстилъ, что славный Донъ-Жуанъ
30 Кастильскій говорить желаетъ съ донъ-Алонзо.
(Съ душою черною и твердою, какъ бронза,
Иль вѣковой гранитъ, отступникъ донъ-Жуанъ
Былъ предводителемъ безбожныхъ мусульманъ).
Алонзо, не страшась возможности измѣны,
35 Спокойно поднялся на крѣпостныя стѣны.
— Я здѣсь, сеньоръ!
— Смотри!—воскликнулъ ренегатъ.
И всѣ увидѣли, что онъ одной рукою
Держалъ оружіе, и мальчика—другою.
40 Ребенокъ закричалъ,—и, ужасомъ объятъ,
Отецъ узналъ его.
— Открой моимъ дружинамъ!
Не то вотъ этотъ мечъ съ твоимъ малюткой сыномъ
Покончитъ черезъ мигъ,—и въ томъ свидѣтель Богъ!
45 Но молнія въ глазахъ Алонзо заблистала.
— Презрѣнный, опусти обратно твой клинокъ:
Онъ недостаточно хорошаго закала
Чтобъ даже голову младенца имъ отсѣчь!…
И съ высоты стѣны ему швырнулъ онъ мечъ.
И громко возвестил, что славный Дон-Жуан
30 Кастильский говорить желает с дон-Алонзо.
(С душою чёрною и твёрдою, как бронза,
Иль вековой гранит, отступник дон-Жуан
Был предводителем безбожных мусульман).
Алонзо, не страшась возможности измены,
35 Спокойно поднялся на крепостные стены.
— Я здесь, сеньор!
— Смотри! — воскликнул ренегат.
И все увидели, что он одной рукою
Держал оружие, и мальчика — другою.
40 Ребёнок закричал, — и, ужасом объят,
Отец узнал его.
— Открой моим дружинам!
Не то вот этот меч с твоим малюткой сыном
Покончит через миг, — и в том свидетель Бог!
45 Но молния в глазах Алонзо заблистала.
— Презренный, опусти обратно твой клинок:
Он недостаточно хорошего закала
Чтоб даже голову младенца им отсечь!…
И с высоты стены ему швырнул он меч.
Когда, взмахнувъ могучими крылами,
Свободы жаждою возвышенной томимъ,
Орелъ подъ небомъ голубымъ
Паритъ надъ вѣчными снѣгами;
5 И миновавъ вершины грозныхъ кручъ,
Просторомъ голубымъ и солнцемъ опьяненный,
Достигнетъ онъ молніеносныхъ тучъ
И тутъ же падаетъ, смертельно пораженный,—
Онъ такъ же счастливъ, какъ и тотъ,
10 Кто, отряхнувъ сомнѣній гнетъ,
Стремится побѣдить—иль пасть въ борьбѣ неравной;
Кто рвется на просторъ, на солнце, къ небесамъ,—
И, ихъ достигнувъ, гибнетъ тамъ
Такой же смертью—скорою и славной!
Когда, взмахнув могучими крылами,
Свободы жаждою возвышенной томим,
Орёл под небом голубым
Парит над вечными снегами;
5 И миновав вершины грозных круч,
Простором голубым и солнцем опьянённый,
Достигнет он молниеносных туч
И тут же падает, смертельно поражённый, —
Он так же счастлив, как и тот,
10 Кто, отряхнув сомнений гнёт,
Стремится победить — иль пасть в борьбе неравной;
Кто рвётся на простор, на солнце, к небесам, —
И, их достигнув, гибнет там
Такой же смертью — скорою и славной!
Снѣгами вѣчными покрыты,
Людской пугающіе взоръ,
Вы, недоступные граниты,
И выси дѣвственныя горъ,—
Снегами вечными покрыты,
Людской пугающие взор,
Вы, недоступные граниты,
И выси девственные гор, —
