Окончились тяжелый трудъ и муки,
Сложи, бѣднякъ, измученныя руки.
Что для тебя рѣчей земные звуки?
Оставь другимъ безумье грезъ!
5 Здѣсь, надъ твоей могилою—съ весною
Покрывшейся зеленою травою,
Мелькаетъ тѣнь отъ молодыхъ березъ…
Оставь другимъ безумье грезъ.
Здѣсь клевета настичь тебя не можетъ,
10 Глубокій сонъ ничто не потревожитъ.
Червь гробовой? Но онъ не душу гложетъ;
Оставь другимъ безумный бредъ.
Здѣсь надъ твоей могилою зеленой,
Съ закатомъ дня росою окропленной,
15 Смѣняются чудесно тѣнь и свѣтъ.
Оставь другимъ безумный бредъ.
Тамъ надъ тобой лишь крокодиловъ слезы
Лились ручьемъ,—тутъ жимолость и розы
Кропятъ росой несбывшіяся грезы;
20 Оставь другимъ безумный бредъ.
Шумятъ дожди, и съ влагою весенней
Здѣсь ароматъ струится отъ сиреней,
Здѣсь горестямъ былого мѣста нѣтъ.
Оставь другимъ безумный бредъ.
Окончились тяжёлый труд и муки,
Сложи, бедняк, измученные руки.
Что для тебя речей земные звуки?
Оставь другим безумье грёз!
5 Здесь, над твоей могилою — с весною
Покрывшейся зелёною травою,
Мелькает тень от молодых берёз…
Оставь другим безумье грёз.
Здесь клевета настичь тебя не может,
10 Глубокий сон ничто не потревожит.
Червь гробовой? Но он не душу гложет;
Оставь другим безумный бред.
Здесь над твоей могилою зелёной,
С закатом дня росою окроплённой,
15 Сменяются чудесно тень и свет.
Оставь другим безумный бред.
Там над тобой лишь крокодилов слёзы
Лились ручьём, — тут жимолость и розы
Кропят росой несбывшиеся грёзы;
20 Оставь другим безумный бред.
Шумят дожди, и с влагою весенней
Здесь аромат струится от сиреней,
Здесь горестям былого места нет.
Оставь другим безумный бред.
